Воровство у Путина, фабрикация для Бортникова и заказ от Бастрыкина — как рождаются генералы

Шесть лет назад он сделал из генералов и офицеров главного антикоррупционного управления МВД организованную преступную группу, а теперь сам стал генералом. За это время следователь-важняк Сергей Новиков также успел отличиться в делах вокруг резиденции Владимира Путина и однокурсника Александра Бастрыкина. Помимо громких имен, эти истории объединяют еще и жалобы на вопиющие нарушения в ходе следствия. О попавших на прослушку командах ФСБ, заработках на президентском особняке и не только — в материале ПАСМИ.

Неюридическая плоскость

В начале августа президент РФ Владимир Путин присвоил звание генерал-майора юстиции старшему следователю по особо важным делам при председателе СК РФ Сергею Новикову.

Он вел одно из самых известных уголовных дел в истории современной России — “дело генерала Сугробова”, которое было завершено в апреле 2017 года. Следствие предъявило обвинение более 20 руководителям и оперативникам Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России, в итоге  начальник ГУЭБиПК Денис Сугробов был приговорен к 12 годам лишения свободы.

Спустя шесть лет после ареста Сугробова, его адвокат Эдуард Исецкий в эксклюзивном интервью ПАСМИ разобрал, как следственная группа фальсифицировала обвинения и перекраивала материалы дела.

В основу обвинения Сугробова и его подчиненных легла провокация в получения взятки в 300 тыс. рублей в отношении замначальника 9 службы УСБ ФСБ Игоря Демина, а позже в деле появилась одна из самых “тяжелых” статей УК — «Организация преступного сообщества».

Эдуард Исецкий считает, что истинной причиной ликвидации “сугробовцев” стала реализация оперативных материалов по незаконной банковской деятельности, поскольку полицейские залезли в “золотую” вотчину ФСБ. Под началом Сугробова были ликвидированы крупнейшие группы, которые занимались выводом денег за границу. Среди наиболее известных “трофеев” ГУЭБ и ПК —  «король обнала» Сергей Магин.

При этом подчиненные Александра Бортникова открыто настаивали на том, что оперативное сопровождение по материалам дел такого рода должны осуществлять они. В свете открывшихся сейчас фактов о деятельности миллиардера Кирилла Черкалина из Службы экономической безопасности ФСБ России, можно понять истинные причины такого рвения чекистов, уверен Исецкий. 

Адвокат рассказал, что кабинет Сугробова сотрудники управления собственной безопасности ФСБ прослушивали с 2011 года, и если бы генерал МВД вел какую-либо коррупционную деятельность, его бы арестовали задолго до того, как в  2017-м оперативную работу полицейских интерпретировали как провокацию в отношении сотрудника УСБ.

Обвинения по 210-й статье, по оценке защитника Сугробова, также выглядят весьма сомнительно, исходя, как минимум, из вмененной материальной выгоды. По логике следствия, целью преступного сообщества “гуэбовцев” был карьерный рост и досрочное получение званий и официальных доплат. По подсчетам Эдуарда Исецкого, сложившего разницу в окладах предполагаемых членов ОПС,  речь идет примерно о 250 тыс. рублей. 

По мнению Исецкого, слабая позиция следствия объясняется заказным характером всего дела в отношении полицейских. Даже в суд сотрудники СКР, по словам адвоката, представили не ту версию обвинения, которая была в материалах дела, “доложив” новые страницы с дополнительными эпизодами.  

На след сотрудников ФСБ в деле Сугробова, по мнению его адвоката, указывают и две скандальных аудиозаписи разговоров с высокопоставленными правоохранителями. 

На одной уже арестованный Сугробов лично беседует с главой следственной бригады СКР Сергеем Новиковым, который признается,  что решения принимаются не только следователями, а за непослушание его самого могут наказать. “Здесь всё лежит не в юридической плоскости, понимаете? Ещё раз говорю, это знают и адвокаты, и Вы”, — заявляет на записи предполагаемый следователь Новиков. В той же беседе он упоминает о дружеских отношениях с управлением собственной безопасности ФСБ России. В СКР факт разговора отрицать не стали, отметив, что никакой юридической силы он не имеет, так как проходил без протокола. 

На другой непротокольной аудиозаписи — бывший руководитель шестой службы, а ныне глава Управления К ФСБ России Иван Ткачев объясняет экс-главе Серпуховского района Александру Шестуну, как при помощи уголовных дел в России убирают неугодных губернаторов, глав регионов и силовиков. Ткачев  сравнивает действиячекистов с катком, упоминая, в частности, что этот каток проехался по ГУЭБиПК. 

Подобные спецзаказы, по наблюдениям Исецкого, расследовали одни и те же следователями СКР — это Сергей Новиков, Руслан Миниахметов, Алексей Крамаренко.  Причем, Алексей Крамаренко в марте 2020 года был осужден по делу экс-главы ГСУ СК РФ по Москве Александра Дрыманова, а заподозренный в коррупции Руслан Миниахметов, который вел дело “сугробовцев”, после того, как от него отстранили Новикова, уволился из Следственного комитета в июле этого года. Уход получился громким — уголовное дело о взяточничестве в отношении Миниахметова стало предметом процессуального спора между Александром Бастрыкиным и его бывшим замом Игорем Красновым, возглавившим генпрокуратуру

Выгоды президентского дела

Надо заметить, что в отношении Новикова не так давно тоже были выдвинуты обвинения в получении незаконной финансовой выгоды от служебной деятельности. Так, главный свидетель по «делу Ново-Огарево» Юлия Пасова заявила, что следственная группа, возглавляемая Сергеем Новиковым, помогает находящимся в СИЗО обвиняемым выводить активы.

Речь идет о расследовании хищений при строительстве президентской резиденции — из выделенных на реконструкцию Дома приемов 5,7 млрд рублей свыше одного миллиарда было расхищено за счет завышения стоимости стройматериалов и прочих нарушений.

В деле около десятка фигурантов, среди которых — генерал Федеральной службы охраны Игорь Васильев, руководители подведомственного ФСО предприятия «Атэкс» — Андрей Каминов и Станислав Кюнер, миллиардер Дмитрий Михальченко и топ-менеджеры подконтрольных ему фирм-подрядчиков — Дмитрий Сергеев и Дмитрий Торчинский.

Заявление с просьбой возбудить дело о хищениях в Ново-Огарево в 2016 году написала бывшая жена Кюнера Юлия Пасова. Она же дала показания на основных фигурантов, с которыми была хорошо знакома. А в 2019-м Пасова написала заявление Бастрыкину с просьбой возбудить уголовное дело в отношении его подчиненного Сергея Новикова, которого она обвинила в халатности и злоупотреблении полномочиями.

По ее мнению, Новиков способствовал продаже объектов недвижимости фигурантов дела, которые могли бы пойти на покрытие миллиардного ущерба. В частности,  Станислав Кюнер, находясь под арестом, продал свой загородный участок в Подмосковье с коттеджем и квартиру в Сочи. Стоимость этого имущества оценивается примерно в 200 млн рублей. Ситуация обращает на себя внимание, поскольку на активы Кюнера, в отличие от большинства других фигурантов, Новиков не наложил своевременно обременение, указала Пасова.

Впрочем, в СКР состава преступления в действиях Новикова не увидели. Хотя свою роль заявление Юлии Пасовой все же сыграло — она рассказала журналисту ПАСМИ, что после этого обращения следователь наложил арест примерно на десяток объектов недвижимости, которые Кюнер приобрел с момента вменяемого ему преступления и переоформил на третьих лиц после ареста.

Обвинительный приговор Станиславу Кюнеру, который признал вину и пошел на сделку со следствием, Мосгорсуд вынес в июле 2020 года. Коммерсант получил восемь лет лишения свободы в колонии строгого режима и штраф в размере 1,5 млн рублей. Уголовное дело Кюнера слушалось в особом порядке и в закрытом режиме в связи с наличием в материалах дела грифа «совершенно секретно».

Месяцем ранее Мосгорсуд приговорил к трем годам колонии и штрафу в размере 500 тысяч рублей еще одного фигуранта данного дела — предпринимателя Александра Родионова. Он также заключил досудебное соглашение.

Пасова в разговоре с корреспондентом ПАСМИ заметила, что об итогах расследования «дела Ново-Огарево» говорить пока рано, поскольку сроки получили лишь “досудебщики”, а о качестве работы следствия, по ее мнению, следует делать выводы, исходя из суммы возмещенного ущерба.

“Я писала ходатайство о дополнительном допросе в СКР и ФСО как потерпевшей стороне,  указав, что могу дать информацию об имуществе фигурантов дела, переоформленном на третьих лиц. Однако, это ходатайство не было удовлетворено ни одной из стороной”, — отметила Пасова. 

Защитник друга Бастрыкина

Еще одно обвинение в адрес Новикова выдвинула адвокат Елена Михно, которая является фигуранткой дела о мошенничестве. Она уверена, что уголовное преследование начато по команде сокурсника президента России и главы СКР Виктора Хмарина. Его имя фигурирует на записи оперативной прослушки ФСБ. Собеседники называют Хмарина человеком, который может за определенное вознаграждение повлиять на решения Следственного комитета, и говорят об условиях передачи ему денег за проделанную работу.

Конфликт с участием Хмарина развернулся вокруг банкротства питерского завода “ОРМА Турбо”, который он контролировал.  Предприятие предъявило фальсифицированные долговые требования на общую сумму более 200 млн рублей.  Подписывал сомнительные бумаги подконтрольный Хмарину директор “ОРМА Турбо” Юрий Нестеров, но в деле он проходит в качестве свидетеля. “Поддельные долговые обязательства изготавливала Михно, а я подписывал их, не проверяя, поскольку доверял ей”, — рассказал Нестеров в разговоре с журналистом ПАСМИ.  

Михно же полагает, что цель уголовного преследования — дискредитация ее показаний как против Нестерова, который был единственным выгодополучателем от долговых махинаций, так и против Хмарина, который руководил всеми действиями Нестерова.

По словам Михно, ей от имени Хмарина предлагали  прекратить уголовное дело за 85 млн рублей. Вымогателя взяли с поличным при получении первого транша, и он дал показания на Юрия Нестерова. Однако уголовное дело, возбужденное против Нестерова по ч. 4 ст.159 УК — «мошенничество в особо крупном размере» — прекратил следователь главного управления СКР Сергей Новиков. Новиков также остановил производство уголовных дел против Нестерова по фактам передачи поддельных долговых обязательств в подконтрольную ему компанию и по продаже станков с завода по заниженной стоимости.

“Отказные” постановления Новикова несколько раз отменял заместитель генерального прокурора Виктор Гринь, указывая на недоработки следствия. Также Гринь отказывался подписывать обвинительное заключение по делу Михно. 

Примечательно, что позиция Виктора Гриня стала поводом для резких высказываний Хмарина в интервью нашей редакции. “Почему Виктор Гринь работает на на государство, а на банду рейдеров и на мадам Михно? Мы расцениваем поведение господина Гриня, который не дает делу попасть в суд, как то, что он покрывает эту банду. Это вопрос, который нужно исследовать. Мы этим еще не занимались плотно, но займемся”, — заявил журналисту ПАСМИ в ноябре 2019 года однокурсник Путина и Бастрыкина. 

Занялся ли Хмарин этим вопросом — неизвестно, но, как бы то ни было, ситуация изменилась: 3 июля Виктор Гринь подписал обвинительное заключение, и сейчас дело передано в  Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга. Елена Михно считает, что причиной смены позиции стало назначение Игоря Краснова генеральным прокурором. 

“Под давлением бывшего зама Бастрыкина Гринь поддержал обвинительный уклон, на котором настаивал следственный комитет. А Новиков изначально сфабриковал это дело в угоду руководству, несмотря на очевидные факты виновности Нестерова. И мне кажется, что генеральское звание Сергея Новикова, возможно, проталкивал Игорь Краснов”, — заявила Михно. 

Если у вас есть информация о коррупционных нарушениях сотрудников СКР и других правоохранительных органов — пишите в рубрику ПАСМИ «Сообщить о коррупции».