Совет для Путина: как борются с коррупцией в Кремле

Совет по противодействию коррупции при президенте России действует с 19 мая 2008 года, но информации, чем конкретно занимается столь важная структура, практически нет. PASMI разбиралось, насколько эффективна деятельность Совета, призвав на помощь экспертов — члена думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Анатолия Выборного и замглавы «Transparency International — Россия» Илью Шуманова.

Антикоррупционный перелом?

19 мая 2008 года президент России Дмитрий Медведев подписал указ № 815 «О мерах по противодействию коррупции». Главной целью документа называлось создание системы противодействия коррупции в стране, а для достижения этой цели указом создавался соответствующий Совет при президенте.

Совет должен был готовить предложения президенту по выработке и реализации госполитики в области противодействия коррупции, координировать работу федеральных органов исполнительной власти в данном направлении, а также контролировать реализацию мероприятий, предусмотренных Национальным планом противодействия коррупции.

Тем же указом был создан президиум Совета. В его ведении — вопросы соблюдения требований к служебному поведению лиц, которые обязаны предоставлять сведения о доходах и имуществе, а также урегулирование конфликта интересов.

Член комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный в интервью PASMI заявил, что в 2008 году «произошел коренной перелом в борьбе с коррупцией».

«В 2006 году мы ратифицировали конвенцию ООН против коррупции, в 2008 мы приняли базовый закон о противодействии коррупции, мы назвали это явление своим именем и дали определение, что такое коррупция, впервые появился такой термин. В этом же году был создан совет при президенте России», — пояснил парламентарий.

Он обратил внимание на то, что до 2008 года в России было принято девять федеральных нормативных актов, направленных на противодействие коррупции, а с 2008 года по настоящее время — более 90. И в этом, по мнению депутата, есть и заслуга Совета при президенте.

«Мы сначала усилили карательную политику государства, усилили уголовную ответственность, ввели новые институты: декларирование доходов и расходов, отрешение с занимаемой должности в связи с утратой доверия, обращение в доход государства имущества, источник которого чиновник не может разумно объяснить. Мы ввели административную ответственность юридических лиц и много других институтов», — рассказал Выборный.

В свою очередь, заместитель генерального директора
«Transparency International — Россия» Илья Шуманов сомневается в том, что перечисленные Анатолием Выборным антикоррупционные меры являются следствием работы именно Совета при президенте.

«Закон о противодействии коррупции, который вводил понятие декларирования доходов и имущества, конфликта интересов и других антикоррупционных инструментов, появился примерно в то же время, когда появился сам Совет, но, наверное было бы не совсем правильно говорить, что это появилось благодаря ему», — сказал Шуманов PASMI.

Тайный совет

Информации о работе Совета по противодействию коррупции в СМИ крайне мало. Сообщения о нем публикуются на сайте президента России, но последняя информация о заседании Совета датируется октябрем 2013 года.

Чаще — примерно раз в два месяца — собирается президиум Совета, но что конкретно там обсуждается, понять крайне сложно.

В примеру, на последнем заседании президиума в апреле 2019 года представители Генпрокуратуры и Минтруда «доложили о проблемных аспектах соблюдения антикоррупционных требований при трудоустройстве бывших государственных и муниципальных служащих», а итогом стали адресные поручения «федеральным государственным органам и членам президиума Совета, направленные на дальнейшее совершенствование антикоррупционной деятельности».

Между тем, Анатолий Выборный считает, что Совет работает, а главная задача сегодняшнего времени — «ювелирная настройка нашего антикоррупционного законодательства».

«Это, допустим, пост-контроль, то есть, когда человек увольняется с госслужбы, он не может пойти на работу в бизнес, который он курировал, если это было связано с его службой, то есть после увольнения он какое-то время находится в рамках антикоррупционного законодательства», — отметил парламентарий.

Илья Шуманов, напротив, не уверен в эффективности Совета при президенте: «Все значительные инициативы, которые касаются антикоррупционного законодательства, в любом случае проходят обсуждения либо на Совете, либо на президиуме Совета. Но последние правки за три года никаким образом с Советом не коррелируют, просто потому что Совет за это время не собирался».

Что же касается президиума, то, по мнению общественного борца с коррупцией, «это скорее формальная площадка для проведения обсуждения, отчетная платформа, где можно обмениваться результатами своих работ или обозначить какие-то ключевые проблемы».

Шуманов добавил, что фактически реализация антикоррупционной политики вырабатывается в рамках Национального плана по противодействию коррупции. «Последний план был утвержден в апреле на заседании президума Совета, но был сформирован, не опираясь на мнение Совета. Эффективность этого института сейчас ниже, чем изначально планировалось», — уверен замглавы «Transparency International — Россия».

Роль личности

В первый состав Совета, работа в котором основывается на общественных началах, были включены 19 человек во главе с председателем — президентом России Медведевым. Президиум, состоявший из девяти человек, возглавил тогдашний руководитель президентской администрации Сергей Нарышкин. Впоследствии составы совета и его президиума менялись, причем не только по персоналиям, но и количественно, постоянно возрастая. Неизменным оставалось лишь то, что должность председателя Совета всегда занимает президент России, а должность председателя президиума — глава кремлевской администрации.

Сейчас в Совет входит 28 членов, среди которых — президент Владимир Путин, руководители силового блока Александр Бастрыкин, Александр Бортников, Юрий Чайка и Владимир Колкольцев, представители судейского корпуса Валерий Зорькин и Вячеслав Лебедев, глава Администрации президента Антон Вайно, министр юстиции Александр Коновалов, глава Счетной палаты Алексей Кудрин, мэр Москвы Сергей Собянин.

По мнению Ильи Шуманова, именно состав Совета может быть причиной его неэффективности. Общественник считает, что Россия лишь формально соблюдает рекомендации ГРЕКО, включив в Совет шесть человек, которые не являются госслужащими и одного представитель регионов. Собянина, по его словам, можно назвать представителем регионов лишь условно, так же сложно говорить о независимости шести представителей общественности, так как они «тем или иным образом связаны с представителями органов власти».

Шуманов добавил, что «по сути, президиум забрал все полномочия Совета, но при этом в президиум никто из представителей гражданского общества, негосударственных акторов, не входит».

«Исходя из этого можно сказать, что президиум действует в таком усеченном составе, формируя только ту повестку, которая интересна представителям власти», — резюмирует борец с коррупцией.

Не без греха

Говоря о членах Совета по противодействию коррупции, нельзя не упомянуть об их причастности к коррупционным скандалам.

Самый громкий из них — это история бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева, который входил в президиум Совета с августа 2013 года до ноября 2016, когда чиновник был задержан по обвинению в получении взятки от главы «Роснефти» Игоря Сечина в размере $2 млн. В конце 2017 года Улюкаева приговорили к 8 годам колонии.

У председателя президиума Совета Антона Вайно журналисты и ЦУР обнаружили дом в клубе-курорте «Пирогово» на Клязьминском водохранилище, который обошелся обошелся ему в сумму, намного большую, чем задекларированные доходы его семьи.

Глава СКР Александр Бастрыкин засветился в скандале вокруг отца и сына Арашуковых: в СМИ попали фотографии летнего отпуска, который он провел в Карачаево-Черкесии, а именно в гостинице «Адиюх-Пэлас», принадлежащей семье Арашуковых. СКР в свою очередь отрицает личное знакомство своего начальника с Рауфом Арашуковым.

Генпрокурор Юрий Чайка прославился, благодаря своим сыновьям. Расследование о бизнесе и криминальных связях Артема и Игоря Чаек опубликовал Фонд борьбы с коррупции Алексея Навального.

Входящий в президиум мэр Москвы Сергей Собянин по неизвестным причинам не давал ходу информации о массовом отравлении детей в ряде столичных школах и детских садах в декабре 2018 года, питавшихся продуктами компании Евгения Пригожина. Также в «активе» градоначальника огромные, но маловразумительные траты на благоустройство, дороговизна госзакупок, уменьшение «зеленых легких» мегаполиса.

Жена главы Счетной Палаты Алексея Кудрина, который входит в состав совета, Ирина Тинтякова в начале мая получила предупреждение от московского управления Минюста за непредоставление отчетов ее НКО, а это закрытый элитарный клуб и благотворительный фонд, о поступлении и трате финансов.

Далеки от народа

Гражданское общество априори играет важную роль в борьбе с коррупцией, поэтому журналист PASMI спросил представителя общественной антикоррупционной структуры, как он оценивает взаимодействие Совета с другими гражданскими негосударственными организациями.

«Совет изначально формировался для того, чтобы учитывать позицию гражданского общества, каких-то независимых акторов, экспертных организаций. Это всегда диалог, компромиссы, измененией своей позиции. Но, конечно же, государственным служащим удобнее формировать позицию на основании своего решения», — заметил Илья Шуманов.

По его мнению, деятельность совета «напоминает кулуарное обсуждение органов власти, силовиков, которые понимают борьбу с коррупцией только как попытку привлечь людей к уголовной ответственность».

«Это фактически формирует обратный тренд заложенному в законе о противодействии коррупции, который говорит, что необходимо нужно профилактику в качестве приоритета в противодействии коррупции рассматривать, а не борьбу. Здесь в первую очередь ставятся интересы правоохранительных органов», — добавил Шуманов.

Он рассказал, что Transparency international неоднократно отправлял информацию в Совет, но никакой обратной связи не было: «Мы направляли свои предложения, но редко когда приходят ответы даже в стиле „Спасибо, ваше письмо получено“».