Пять вопросов Сечину

Эти и другие результаты работы Игоря Сечина на посту главы «Роснефти» вызывают немало вопросов. Журналисты ПАСМИ собрали их все, обобщили и задали главные.

Вопрос первый: деньги, потерянные в Курдистане

«Роснефть» выплатила властям Иракского Курдистана в качестве аванса в рамках контракта на поставку нефти из провинции Киркук в начале 2017 года $1,3 млрд. Однако, политика курдов, которые провели на контролируемой ими территории в конце сентября референдум о независимости от Ирака, вызвал негативную реакцию в Багдаде. Правительство Ирака восстановило военный контроль в провинции, где и расположены самые крупные нефтяные месторождения Ирака. Теперь соглашения между Курдистаном и «Роснефтью» выполнены быть не могут — нефти у курдов для Москвы нет. А аванс российской нефтяной компании курды не возвратили. В связи с этим хочется задать Игорю Сечину вопрос, почему высокооплачиваемый менеджмент «Роснефти» не услышал заявлений министра нефти Ирака Джаббара аль-Луэйби, который еще до подписания этого сомнительного с правовой точки зрения контракта заявил, что считает сделку грубым вмешательством во внутренние дела Ирака и нарушением его национального суверенитета?

Вопрос второй: выгода, упущенная в Китае

«Роснефть» в ходе приватизации не продала свои акции напрямую китайской компании CEFC, а уступила их консорциуму Glencore и QIA, который, уже в свою очередь, и продал ценные бумаги «Роснефти» нефтяной компании CEFC, но по цене, примерно на 16% превышающей средневзвешенную биржевую стоимость. Вопрос Игорю Сечину: неужели 16% цены — лишние для «Роснефти» и в чьих карманах они теперь осядут?

Вопрос третий: суд по делу Улюкаева

Возвращаемся в Россию. Алексей Улюкаев в последнем слове заявил, что попал за решетку лишь потому, что хотел донести до Владимира Путина информацию об описанной выше продаже акций «Роснефти» по «заниженной стоимости»? Скажите, Игорь Иванович, почему вы не пришли в суд и не ответили на эти и многие другие вопросы защиты и обвинения — вы считаете себя выше суда?

Вопрос четвертый: конфликт с АФК «Система»

Несколько комплексный вопрос. Игорь Иванович, ответьте, почему Роснефть противилась проведению экспертизы ущерба, нанесенного АФК «Система» компании «Башнефть», если вы были уверены, что реорганизация «Башнефти» привела к негативным последствиям для компании? Как можно взыскивать ущерб за управление без экспертизы убытков и почему иск Роснефти к АФК «Система» так напоминает рейдерский захват, когда через суд специально накладывают арест на имущество жертвы, чтобы лишить ее возможности защищаться?

Вопрос пятый: доходы топ-менеджмента

Прибыль Роснефти в 2016 году по российским стандартам бухгалтерского учета уменьшилась в 2,4 раза по сравнению с 2015 годом. Несмотря на это, по итогам года общий объем вознаграждений всех членов правления «Роснефти» достиг суммы в 3,697 миллиарда рублей, что больше суммы предыдущего года на 113 млн рублей. Десять членов правления «Роснефти», по данным журналистов, получили за год столько, сколько 25 600 российских пенсионеров. Поэтому у нас к Игорю Сечину возникает логичный вопрос: почему прибыль «Роснефти» падает, а доходы топ-менеджмента растут?

Задать вопрос

Если у вас есть вопросы к руководителям министерств, госкорпораций, главам регионов, иным высшим должностным и выборным лицам, присылайте их в редакцию ПАСМИ. Журналисты спросят чиновников о том, что вас интересует.