Жизнь после губернаторства: от министра до зэка

Жизнь ста бывших глав российских регионов после отставки — вынужденной или добровольной — сложилась крайне разнообразно. Почти пятая часть их сменила исполнительную власть на законодательную, многие бывшие главы регионов ушли в политическую, общественную или коммерческую деятельность, а 10 процентов стали фигурантами уголовных дел.

Сенаторский резерв

Отследил и проанализировал жизнь ста бывших губернаторов, оставивших кресла глав регионов с 2011 года, фонд «Петербургская политика». Подтолкнул к такому исследованию сотрудников фонда последний мартовский губернаторопад, в результате которого с должностями расстались несколько первых лиц в областях и республиках, а также заверения федеральных властей о том, что высокопоставленным отставникам обязательно найдется место, где они смогут за зарплату проявлять себя.

Согласно приведенной фондом статистике, каждый пятый бывший губернатор занял место в парламенте (чаще — в Совете Федерации), или в Счетной палате. На сегодняшний день в этих структурах остаются 18 экс-глав регионов. Среди них — Валентина Матвиенко (Санкт-Петербург), Андрей Турчак (Псковская область), Александр Карлин (Алтайский край), Александр Михайлов (Курская область), Егор Борисов (Якутия), Светлана Орлова (Владимирская область).

По мнению президента фонда «Петербургская политика» Михаила Виноградова, перемещение из губернаторского кресла в сенаторское — это самая популярная модель транзита власти, которая по сути является пенсией для бывшего главы региона, но при этом дает личную неприкосновеннность.

О том, что на какое-то время, помимо экс-губернатора, получают гарантии учета своих интересов и ориентированные на него группы местной элиты, говорит в комментарии РБК и политолог Александр Пожалов, отмечая, что таким образом окружение бывшего главы региона получает своеобразный иммунитет от антикоррупционных проверок и заставляет следующего руководителя воздерживаться от кадровых революций, демонстрируя преемственность курса.

Вверх и вниз

Тринадцать экс-губернаторов ушли на понижение или сохранили уровень значимости нового поста. Впрочем, столько же заняли более высокие посты. К примеру, до вице-премьера России вырос бывший воронежский губернатор Алексей Гордеев, а экс-глава Подмосковья Сергей Шойгу возглавил Министерство обороны. Федеральными министрами стали Дмитрий Кобылкин из ЯНАО, Владимир Якушев из Тюменской области и Александр Козлов из Амурской, а также Александр Ткачев (Кубань), Лев Кузнецов (Красноярский край) и Игорь Слюняев (Албин) (Костромская область).

«Главам с высоким рейтингом, связями с элитами можно ожидать получение более или менее приемлемого статуса, если же у них этого нет, судьба будет менее завидной», — отмечает политолог Николай Миронов.

Про мнению Михаила Виноградова, перевод бывшего губернатора на пост в федеральном правительстве является способом трудоустройства и вывода из региона, чтобы «не смущать» нового губернатора.

Бизнес, общество, наука

Государственный или частный бизнес стали местами приложения трудовых усилий у 14 экс-губернаторов. Так, бывший санкт-петербургский губернатор Георгий Полтавченко стал председателем совета директоров Объединенной судостроительной корпорации. Виктор Зимин из Хакасии — заместителем генерального директора РЖД – начальником дирекции развития железных дорог Восточного полигона. Первым замом гендиректора РЖД стал Александр Мишарин из Свердловкой области. Валерий Кокорин из Курганской области вошел в совет директоров АО «Атомредметзолото», а экс-глава Республики Карелия Александр Худилайнен возглавляет подобную структуру в АО «Усть-Луга ойл».

Десять ушедших глав регионов сосредоточились на преподавательской или общественной работе. Так,  губернатор-долгожитель из Кемеровской области Аман Тулеев занял пост ректора Кузбасского регионального института развития профессионального образования. Управляет Московским политехническим университетом Владимир Маклушевский, руководивший до 2017 года Приморским краем. В то же время Леонид Полежаев из Омской области возглавил региональный общественный фонд «Духовное наследие». Правлением Ассоциации юристов России сейчас руководит бывший тульский губернатор Владимир Груздев.

Дела уголовные

По мнению Николая Миронова, политическое время бывших глав регионов уже кончилось, несмотря на то, какие бы они должности потом ни занимали. «Следовательно, их пристраивали — кого в парламент, кого в аудиторы — на маловлиятельные должности, где, однако, они могли чувствовать себя востребованными. Часто это было частью торга — отступных. Кто ушел с конфликтом или имел явно негативную репутацию, не получили ничего. В случае откровенно криминального бэкграунда следовали посадки», — говорит он.

Посадкам или не дошедшему пока до такой развязки уголовному преследованию подверглись десять бывших губернаторов. Среди них Александр Хорошавин (Сахалинская область), Вячеслав Гайзер (Руспублика Коми), Леонид Маркелов (Марий Эл), Никита Белых (Кировская область), Михаил Юревич (Челябинская область), Николай Денин (Брянская область).

Неизвестная судьба

Утратившие свои должности в ходе мартовского губернаторопада пять бывших руководителей — Александр Бердников (Республика Алтай), Алексей Орлов (Калмыкия), Борис Дубровский (Челябинская область), Марина Ковтун (Мурманская область) и Юрий Берг (Оренбургская область) пока еще не успели заняться чем-то другим. Всего исследователи года насчитали восемь неопределившихся, полагая, что они находятся в «режиме ожидания».

В свою очередь полностью «пропали с радаров» девять бывших глав регионов, о которых отсутствуют точные данные о трудоустройстве. Среди них покинувшие губернаторские кресла в 2018 году Вячеслав Шпорт из Хабаровского края и Владимир Печеный из Магаданской области.

Трое экс-губернаторов уже ушли из жизни — Тамерлан Агузаров (Северная Осетия), Александр Волков (Удмуртия) и Василий Бочкарев (Пензенская область).

Согласно предыдущему исследованию «Петербургской политики», анализировавшему судьбы бывших глав регионов, расставшихся со своим креслом в 2005-2012 годах, четверо из них стали объектами уголовного преследования, 12 — остались в активной политике, 27 — получили должности, бесперспективные относительно возможности возвращения в региональную политику, 24 — «исчезли с линии горизонта», 11 — сохранили гипотетические возможности участвовать в региональной политической жизни, а девять проявили себя вне госслужбы и активной политики.