Следователи-беспредельщики и дела ради галочки — откровения бывшего прокурора

Если попытаться описать правоохранительную систему России в двух словах, то получится «бюрократия» и «беспредел». Корреспондент издания «Медиазона» побеседовал с бывшим прокурором, надзиравшим за следствием в Сибири и Подмосковье, который приоткрыл закулисье работы Следственного комитета, прокуратуры и МВД.

Надзор и его отсутствие

Под надзором прокуратуры находится процесс возбуждения уголовных дел, отказы в возбуждении дел, ход следствия, сроки проведения следственных действий — огромный объем бумажной работы. В компетенцию прокуратуры также входит рассмотрение жалоб граждан на незаконное уголовное преследование, «милицейский беспредел» — жалобы нужно проверять на обоснованность, исследуя административные и уголовные дела.

«Политика здесь такая: удовлетворенные жалобы означают отсутствие надзора. Если полицейские кого-то избили, значит, профилактика не проводилась, мы должны были представления вносить и требования. Почему-то все спрашивают с прокуратуры», — говорит собеседник издания.

Отказные дела и нарушение сроков

Если следственные органы выносят постановление об отказе в возбуждении дела — прокуратура практически всегда обязана его перепроверить, назначить полную проверку.

«Нужно провести еще какие-то действия и тогда уже можно будет говорить, что проверка проведена в полном объеме и оснований для возбуждения дела нет. Или они есть. Но ведь бывает, что надо опросить свидетеля, а его просто нет. Все же ограничены по срокам, бывает, что по несколько раз решения отменяются по таким основаниям», — говорит экс-прокурор.

При этом прокуратура заточена на выявление укрытых преступлений, в оценку деятельности прокуроров входит такой критерий. И улучшать этот показатель можно как раз за счет отмены отказов в возбуждении дела, так как отказ считается одним из способ сокрытия преступлений.

«Вообще следователи могут лениться, нет инициативы из-за маленькой зарплаты, в каждом случае это индивидуально. Вот у них какие-то дела уходят, они ими занимаются, а долгоиграющие перекидывают на следующий месяц. При этом в УПК же есть статья 6.1 — разумный срок уголовного судопроизводства. В Европейский суд по правам человека пошли иски из-за нарушения этих разумных сроков, и после этого по ведомствам пошло: вносите требования по этой статье», — рассказывает юрист.

Коррупция — не к нам

Что касается коррупции в правоохранительных органах, то ее выявлением прокурорские не занимаются, это просто невозможно ввиду отсутствия в структуре оперативных подразделений.

«Этим занимается их внутренняя служба собственной безопасности. Если и кажется по документам, что может быть какая-то коррупционная составляющая, то… Ну, там сидят люди с высшим юридическим образованием, голословно человека обвинять в коррупции некорректно — ты его не поймал за руку. Но можно написать представление или информационное письмо, связаться с МВД, сказать, что есть проблема. Но это уже на уровне прокурора района минимум решается», — поясняет бывший подчиненный Юрия Чайки.

Презумпция статистики и пример ФСБ

«Если дело возбуждено, то закрывать его уже никому не выгодно — все будут бороться, даже если есть основания для прекращения. Система правосудия такова, что если нет состава преступления, то все равно не надо прекращать дело. Думаю, это такая политика: вот человека преследовали, может, даже посадили в СИЗО, а потом общественные защитники скажут, что он просто так сидел. И пока есть силы и возможности, все будут работать, чтобы был обвинительный приговор. Потому что оправдание будет значить, что не было прокурорского надзора: спросят, куда вы смотрели, товарищи», — рассказывает экс-прокурор.

Следователя, который прекратил дело за отсутствием состава преступления, накажут и задавят проверками, мол, почему человека преследовал, почему вообще возбудил уголовное дело? По словам бывшего сотрудника, для органов и руководства принципиально найти виноватого — у МВД и СКР это будет следователь, у прокуратуры — прокурор из-за отсутствия надзора.

«Хотя вообще в идеале дела и возбуждаются, чтобы установить все обстоятельства и прийти к обоснованному решению, прекращать их или нет. Уголовно-процессуальный кодекс вообще написан шикарно, но закончить все дела в соответствии с ним невозможно. Понятно, что они обычно более или менее приведены в порядок, но чтобы полностью — я таких дел не знаю. Вот протокол допроса должен быть: вопрос-ответ, вопрос-ответ, а у нас все допросы идут сплошным текстом, и это плохо. В этом плане, наверное, ФСБ лучше всех работает, у них четко: вопрос-ответ и вопросы продуманные. За ФСБ редко надзирать приходится, как правило, этим занимается прокуратура субъекта, там у них есть отделы по надзору за спецслужбой с соответствующим доступом к секретности», — отмечает бывший прокурор.

Карьера прокурора

«Карьерный рост — вообще провокационный вопрос, даже для анонимного разговора. Думаю, если посмотреть родственные и другие связи прокуроров районов, то все станет понятно. Бывает, в прокуратуре сын генерала карьеру делает, бывает, кто-то по объявлению пришел. В остальном это еще и вопрос команды, насколько я знаю, если меняется прокурор области, то его люди становятся прокурорами районов, а те, кто был на их местах, уходят в аппарат и теряют реальную власть, занимаются статистикой. Про взятки тоже надо спрашивать минимум у прокуроров района. Я свечку не держал, наверное, какие-то вопросы решаются, но это на уровне предположений. Хотя из моих коллег я единственный на работу пешком ходил», — цитирует «Медиазона» своего собеседника.

Следственный беспредел

В прокуратуре почти всегда все законно — проверки, постановления, представления, утверждение обвинительного заключения. Но при этом экс-прокурор признается, что видит лишь бумаги от полиции и следствия, а с чем люди сталкиваются на самом деле, из-за бумаг не видно.

«Иногда кажется, что в полиции уровень профессионализма выше, чем у СК, эти вообще наобум дела загоняют, очень много беспредела, на них и жаловаться сложнее — у них меньше статистики, которую им прокуратура может подпортить. Хотя, насколько я знаю, в одной из прокуратур в Московской области был такой конфликт, что даже заместителя прокурора не пускали в комитет, приходилось из областной прокуратуры приезжать и разбираться. Как адвокат уже могу сказать, что у Следственного комитета все совсем безобразно. Ведь если человека осудили и все грамотно сделали, даже если он вину не признает, в душе-то он понимает — все доказали и деваться некуда. А если по беспределу посадили, человек не понимает, за что. Комитет вообще сильно изменился после выделения из прокуратуры», — подытожил бывший прокурор, а ныне адвокат.