Почему министр Улюкаев оказался за решеткой

Схема выглядит следующим образом: Андрей Костин и Игорь Сечин договариваются о выделении кредита компании 692 млрд руб. QHG SharesPte. Ltd — пусть вас не смущает сложное название, просто примите к сведению, что это «однодневка» для продажи акций «Роснефти» китайцам. Создали эту «однодневку» крупный сырьевой трейдер Glencore и катарский фонд Qatar Investment Authority (QIA). У «однодневки» QHG, несмотря на богатых учредителей, денег на покупку ценных бумаг не было. ВТБ кредитует «однодневку» QHG под залог приобретаемых акций «Роснефти», которые первоначально были оценены в 710 млрд рублей, но проданы в итоге за 692 млрд. В результате манипуляций пакет в 19,5% временно перешел к «однодневке», которая меньше чем через год продала акции китайской CEFC по завышенной на 16% цене — так говорят аналитики.

В чем прибыль Игоря Сечина? Она может быть только в виде неучтенного вознаграждения, иначе говоря, взятки. Зафиксирован факт передачи взятки Сечину от CEFC? Нет. Но представитель китайского инвестора Патрик Хо попался в ноябре этого года на взятках. Только не в России, а в Африке, где, по мнению следствия, передавал правительственным чиновникам двух африканских стран деньги за заключение контрактов. Успели или нет в России? Неизвестно. Но условия были созданы.

Предыстория — угроза разоблачения сделки

Год назад об этих планах еще не было известно широкой общественности. А то, что пакет акций «Роснефти», которую возглавляет Игорь Сечин, вопреки распоряжению правительства будет продан на 18 млрд рублей дешевле, знали считаные единицы. Среди них был Алексей Улюкаев, который мог дать негативную оценку этой сделки президенту Владимиру Путину и вскрыть детали кредитования процедуры акционирования банком ВТБ, которым руководит Костин. В итоге мы имеем то, что имеем — основные свидетели по делу Улюкаева — Костин и Сечин.

Продажа акций «Роснефти» «однодневке» QHG по заниженной стоимости могла быть осуществлена только при устранении угрозы разоблачения. Так и получилось. Алексей Улюкаев был задержан 14 декабря. Через три недели «Роснефть» объявила о сделке. Случись продажа раньше ареста Улюкаева — он бы доложил о деталях акционирования Владимиру Путину.

На минувшем заседании суда Алексей Улюкаев прямо заявил: «Инвесторы должны были заплатить за 19,5-процентный пакет акций «Роснефти» 710 млрд рублей. Однако после моего ареста была заплачена совсем другая сумма — 692 млрд рублей. Разница в 18,5 миллиардов рублей. Это четверть всех расходов на культуру в Российской Федерации».

Дело министра — сплошные нестыковки

О дне ареста Алексей Улюкаев вспоминает в деталях: «Обратимся к 14 ноября 2016 года. Там есть цепь событий, каждое из которых в отдельности выглядит странно. А сложенные вместе они являют искусственную конструкцию провокации. Прежде всего, звонок от Сечина и та настойчивость, с которой он приглашает меня к себе. Он не хотел продолжить разговор позже и в другом месте — в Лиме, куда тоже летел на следующий день. Ему нужна встреча именно в „Роснефти“. Я ему предлагаю более позднее время для встречи, а Сечин — более раннее. Я поехал, хоть мне было и не совсем удобно. По приезду в офис странности не прекратились. Меня встречал сам глава компании у подъезда. Меня так никогда не встречали, хотя у меня было много встреч. Так встречают президента, премьера, вице-премьера… И кроме того, еще одна странность — человек, у которого, по его словам, „были переговоры“, был одет не в костюм, а в свитер».

Игорь Сечин, как, впрочем, и Андрей Костин, несмотря на то что привлечены к делу в качестве свидетелей, на суд не явились. Костина просто не вызвали. А Сечин ловко находит поводы избегать допроса.

Если верить показаниям уклоняющегося от допроса Сечина, то взятку Улюкаев требовал у него в присутствии главы ВТБ Костина — за игрой в бильярд в Гоа. Показал два пальца. Это Игорь Иванович и воспринял как требование $2 млн. Смехотворная сумма для министра, тем более, что выгода сделки составляла десятки миллиардов.

Взятка — провокация?

Оперативное сопровождение задержания оказывали сотрудники ФСБ, к которым обратился генерал Олег Феоктистов — бывший замглавы УСБ ФСБ России, прикомандированный в «Роснефть» в августе 2016 года. Попросил его об этом Игорь Сечин, который написал заявление о согласии участвовать в оперативных мероприятиях.

Причем по данным защиты Улюкаева, заявление в ФСБ было зарегистрировано 12 ноября 2016 года, а постановление о проведении оперативного эксперимента подписано в конце октября. Это лишний раз подтверждает, что кто-то готовил эту операцию заранее. Нестыковки не смогли объяснить и сотрудники ФСБ, которые открестились от суда, сославшись на длительную командировку. А сама версия о том, что Улюкаев вымогал взятку в ноябре, угрожая в случае отказа дать негативную оценку приватизации «Роснефтью» «Башнефти», не находят своего подтверждения. Еще 6 октября в своем докладе Улюкаев просил одобрить сделку по приватизации «Башнефти», говорит адвокат министра Тимофей Гриднев. О том, что Алексей Улюкаев не собирался ехать к Сечину, не хотел этого, свидетельствуют записи телефонных переговоров. Их слышали все присутствовавшие в зале заседания, включая обвинение. Из прослушки понятно, что Сечин уговаривал Улюкаева приехать, сам ему звонил. Несмотря на показания Феоктистова, который в ходе допроса заявил обратное.

На фоне ожидания приговора

Сегодня состоится очередное заседание по делу министра Улюкаева. На нем может быть вынесен приговор. Гособвинитель запросил для Улюкаева 10 лет колонии строгого режима со штрафом в пятикратном размере от суммы взятки — 500 млн рублей. Потребовал лишить министра звания заслуженного экономиста, государственных наград, классного чина, ордена «За заслуги перед Отечеством» и запретить занимать должности на госслужбе.

А ВТБ, возглавляемый Костиным, получит проценты с двух кредитов — «однодневке» QHG и китайской компании CEFC. Акции «Роснефти» ушли по завышенной цене китайским партнерам, совсем недавно заключившим с «Роснефтью» прямой контракт на поставку до 60,8 млн тонн нефти.