Афера на 8 миллиардов: как следователи Бастрыкина спасают сжигателей крымского банка

Центральный аппарат СКР не усмотрел причастности главных бенефициаров одного из крупнейших крымских банков к растрате 8,5 млрд рублей. На лиц, которые могут быть замешанных в выводе средств, Александру Бастрыкину еще два года назад указала глава Центробанка Эльвира Набиуллина, проверку на их причастность к преступлениям просил провести заместитель гендиректора Агентства по страхованию вкладов. Но на сегодняшний день обвинения выдвинуты лишь в отношении технического руководства рухнувшего банка.

В рубрику ПАСМИ “Сообщить о коррупции” обратился Руслан Демин. Он представляет интересы своей жены — бывшей сотрудницы одного из ключевых банков Республики Крым — ПАО Банк «ВВБ» Светланы Деминой. Женщина находится под домашним арестом по обвинению в растрате средств кредитного учреждения. Впрочем, сама Светлана считает, что ее и других фигурантов уголовного дела сделали козлами отпущения. Рассказ Деминой о том, кто и каким образом на самом деле выводил средства, записал и передал в редакцию ее супруг. 

Крымская дыра

Банк «ВВБ» стал одним из первых российских кредитных учреждений, которые начали свою деятельность в Крыму после его присоединения: в 2015 году банк переехал из Ярославля в Севастополь, сменив прежнее название — «Ярославич». В мае 2016-го в истории банка произошло еще одно знаковое событие — к ВВБ был присоединен КБ «Верхневолжский», в итоге объединенное учреждение стало одним из крупнейших в республике.

А в декабре 2017 года банк оказался неспособен выполнять требования кредиторов. В ходе банкротства выяснилось, что практически весь период работы в Крыму ВВБ служил площадкой для незаконного обналичивания и вывода денег. В общей сложности со счетов исчезло более 8 млрд рублей. К таким выводам пришли эксперты Центробанка и ГК «Агентство по страхованию вкладов», которые занимались изучением обстоятельств банкротства. 

Проверка ЦБ была завершена к апрелю 2018 года — по ее итогам финансовый регулятор принял решение об отзыве лицензии у ВВБ. А результатом проверки АСВ стало заключение о наличии признаков преднамеренного банкротства.

Бастрыкину от ЦБ

Другим общим итогом финансовых ревизий стали заявления в Следственный комитет РФ о признаках преступлений в действиях руководства банка. 

16 июля 2018 года письмо о нарушениях в ПАО Банк “ВВБ” на имя председателя СКР Александра Бастрыкина направила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина. А 4 февраля 2019 года заместитель генерального директора АСВ Дмитрий Карнеев написал заявление о признаках преступлений в действиях руководителей ВВБ начальнику Главного следственного управления СКР Эдуарду Кабурнееву.

Из документов следует, что возникновение признаков банкротства и дальнейшее ухудшение финансового положения началось с мая 2016 года, когда к ВВБ присоединили банк «Верхневолжский». В результате этой реорганизации на баланс кредитного учреждения были поставлены существующие только на бумагах активы на общую сумму более 4,4 млрд рублей. В дальнейшем финансовое положение банка продолжило ухудшаться, и на момент отзыва лицензии “дыра” составила более 8,5 млрд рублей. Таким образом, уже в 2016 году ВВБ имел признаки банкротства, но, как обнаружили в Агентстве по страхованию вкладов, руководство учреждения вводило в заблуждение Центробанк, внося в официальную отчетность заведомо недостоверные данные. 

Одним из основных путей “обналички”, по данным проверок, стали так называемые технические кредиты. Такие кредиты, как правило, выдаются подставным или аффилированным лицам, а главная цель операций — вывод средств с банковских счетов. По оценке конкурсного управляющего, ВВБ выдал около 70 технических займов юридическим и физическим лицам, которые либо совсем не вели хозяйственной деятельности, либо их отчетность не соответствовала реальным объемам этой деятельности. А в 2018 году, когда управление банком перешло в руки временной администрации, прежнее руководство скрыло оригиналы около 40 кредитных договоров. Эти сведения всплыли в ходе арбитражного процесса — Агентство по страхованию вкладов подало иск на 10,1 млрд рублей почти к двум десяткам лиц, контролировавших ВВБ. 

Параллельно с арбитражным судопроизводством, АСВ настаивало на привлечении владельцев банка к уголовной ответственности. Действия руководства ВВБ, как отмечается в заявлении Агентства по страхованию вкладов, могут быть квалифицированы по ч. 2 ст. 172.1 УК “сокрытие признаков банкротства кредитной организации и фальсификация отчетности, предоставляемой в ЦБ РФ, совершенное группой лиц по предварительному сговору”, ст. 196 “преднамеренное банкротство” и ч. 4 ст. 160 “хищение, совершённое путём растраты”.

Имена, пароли, явки

Помимо описания общих схем, по которым выводились средства, специалисты ЦБ и АСВ также раскрыли причастных к этим действиям лиц. Так, в письме Набиуллиной подробно описан процесс вывода из банка около 250 млн рублей.

Председатель ЦБ указала на кредит в четверть миллиарда, выданный 31 января 2017 года гражданину Украины Максиму Мезенцеву “на потребительские цели”. Как следует из письма к Бастрыкину, в этот же день средства были направлены на текущий счет Анжелы Сергеевой, которая до 2015 года являлась основным акционером банка с долей участия почти 75%. А спустя год Мезенцев прекратил обслуживание долга, не погасив свои обязательства. 

При этом Центробанк выявил связи Максима Мезенцева не только с Сергеевой, но и с председателем совета директоров ВВБ Гаем Юрченко: Юрченко и Мезенцев имели совместный бизнес — они являлись акционерами компании “МПС-ТРАНС”. 

“Указанные обстоятельства дают основания полагать наличие в деятельности бывшего руководства Банка признаков действий, направленных на вывод активов”, — подчеркивает в своем заявлении Эльвира Набиуллина. Эти сведения глава ЦБ направила не только в Следственный комитет, но также МВД и Генпрокуратуру.

О Сергеевой и Юрченко как о двух ключевых бенефициарах банка, осуществлявших полный контроль деятельности учреждения, говорит  и экс-сотрудница “ВВБ” Светлана Демина.

По ее словам, главной “хозяйкой” банка “ВВБ” в течение всего периода его деятельности де-факто являлась Сергеева. Демина утверждает, что у следствия есть документальные подтверждения многочисленных фактов переписки Сергеевой с сотрудниками банка, где она отдает указания о проведении тех или иных операций.

Председатель совета директоров банка Гай Юрченко, по сведениям Деминой, с Сергеевой состоял не только в профессиональных, но и личных отношениях. Светлана Демина утверждает, что на Юрченко, который в прошлом возглавлял Департамент региональной безопасности и противодействия коррупции Республики Крым, помимо руководства банком лежали функции “решалы”. 

“Благодаря административному ресурсу Гая Юрченко в органах государственной власти на территории Крыма, бенефициарам банка было проще решать административно-правовые вопросы и различные проблемы, в том числе с местными правоохранительными структурами, которые владели информацией о теневых операциях руководства ВВБ”, — отмечается в рассказе Светланы Деминой. 

Номинальные фигуранты 

Однако, в уголовном деле, возбужденном на основании заявлений ЦБ и АСВ о преступлениях руководства ВВБ, ни Сергеева, ни Юрченко в качестве обвиняемых не фигурируют. Уголовное производство было заведено в марте 2019 года по ч. 4 ст. 160 УК РФ “присвоение и растрата”. Обвиняемыми стали четыре человека — вице-президент ВВБ и руководитель кредитного комитета Ирина Фаминская, управляющая московским филиалом банка Анна Глебина, управляющая операционным офисом в Москве Светлана Демина и ныне покойный специалист залогового отдела банка Станислав Гладков — он покончил жизнь самоубийством в ходе следствия. Расследование ведет старший следователь следственного отдела Главного следственного управления СКР Иван Попов.

Как пояснил Руслан Демин, который занимается юридической защитой Светланы в уголовном процессе, подчиненные Александра Бастрыкина придерживается версии, что обвиняемые представляли собой организованную группу и координировали между собой свои действия. 

“Эта гипотеза следствия абсурдна и ничем не может быть подтверждена, за исключением показаний свидетелей, связанных с Сергеевой. Ни биллинг телефонов, ни какие-либо иные средства фиксации контактов не покажут даже элементарных взаимодействий, — отметила противоречивость позиции обвинения Светлана Демина. — У Фаминской был свой штат “кредитчиков”, которые работали с ВИП-клиентами (в нашем офисе “кредитчики” работали с обычными клиентами с улицы или пришедшими по рекомендации), а Глебина работала с личными платежами Сергеевой и подконтрольными ей юрлицами. А Гладков Станислав и вовсе был рядовым сотрудником залогового отдела”.

По версии следствия, Фаминская, Глебина, Демина и Гладков занимались фальсификацией кредитных договоров, и таким образом вывели из банка около 1,3 млрд рублей. Всего в обвинении фигурируют 26 кредитных договоров — все заемщики документы якобы не подписывали, денег не получали и о противоправных деяниях сотрудников банка осведомлены не были.

Цитата из постановления об обвинении: «В период с 29.06.2015 г. по март 2017 г. Фаминская И.В., Дёмина С.А., Гладков С.Ю. и неустановленные лица, действуя совместно и согласованно в составе организованной группы с целью обогащения, располагая копиями документов, удостоверяющих личности клиентов Банка, сведениями об открытых ими счетах в Банке и иными необходимыми сведениями, используя свое служебное положение, заведомо зная, что сделки носят мнимый характер, обеспечили составление и подписание подложных документов от имени Банка и его клиентов, необходимых для выдачи кредитных средств Банка”.

Недостаток полномочий

Руслан Демин полагает, что следствие специально выбрало ложную гипотезу о фальсификации кредитных договоров, вместо того, чтобы рассматривать версию о технических кредитах, на которую указывали ЦБ и АСВ. Организовать подписание технических договоров в таком объеме было под силу лишь высшему руководству банка. Сотрудники СКР не рассматривают данную версию, поскольку тогда в числе виновных оказались бы действительные “хозяева” “ВВБ”, а не подконтрольные им лица, считает собеседник ПАСМИ.

Его жена описывает условия своей работы в “ВВБ” следующим образом: “Я управляла операционным офисом, который был полностью подконтролен московскому филиалу. Клиентов мне, в основном, приводила именно Сергеева. На меня были выписаны стандартного вида доверенности — мне поручалось, в частности, заключать и подписывать кредитные договоры только на основании решений, принятых уполномоченными органами — кредитный комитет, кредитная комиссия и совет директоров. Самостоятельно мой офис не мог принимать никаких решений, которые могли нести хоть какие-то финансовые риски. Мне приносили полный пакет документов по заемщику, где я видела заключения службы безопасности и юридического отдела. Таким образом, у меня не было ни доли сомнения, что все сделки реальные”. 

Кредиты для своих

В уголовном деле фигурируют только три кредитных договора с подписью Светланы Деминой. Это договоры с Виталием Корепановым, Александром Шаюком и ООО «Группа Строймастер» — и по каждому из них есть заключение кредитного комитета. Более того, согласно имеющимся на сегодня данным, все эти физические и юридические лица являются приближенными к Сергеевой и Юрченко. 

“В ходе арбитражного процесса, который ведет АСВ против руководства и собственников банка, всплыли документы, которые свидетельствуют, что Корепанову принадлежала доля акций, равная 0,6%. Он являлся давним партнером Сергеевой, в том числе, в проекте строительства жилого комплекса в городе Ярославль. Залогодателем по кредитам Корепанова являлась Сергеева. Она же являлась залогодателем и по кредитам Шаюка. Кроме того, в материалах, подготовленных ВВБ для предоставления в ЦБ РФ, имеется заявление Шаюка о том, что он являлся заемщиком Банка и операции осуществлял лично. Юрченко поручил мне уничтожить оригинал этого заявления, но я его сохранила”, — рассказала Демина.

Что касается «Группы Строймастер», то, по материалам арбитражного суда, данный кредит компания взяла, чтобы выкупить ссудную задолженность УК «Развитие Бизнеса». А УК «Развитие Бизнеса» в свою очередь являлась акционером банка. Согласно заявлению АСВ, контролирующим лицом компании «Развитие Бизнеса» является некий Владимир Беликов, а он, как утверждает Светлана Демина, работал водителем руководства ВВБ.

“Пример с ООО «Группа Строймастер» показывает, что через ВВБ Сергеева, вероятно, могла списывать долги подконтрольных ей компаний, переводя эти задолженности на менее значимые для нее организации”, — полагает Руслан Демин. 

По его сведениям, все юридические и физические лица, которые проходят в уголовном деле о хищении средств из “ВВБ”, тем или иным образом связаны с Сергеевой и Юрченко.

“Несколько “пострадавших” — Вадим Рустемов и Евгений Моисеев — являются членами команды яхты “Николаев”, владелец и капитан которой — Юрченко. Так же среди “обманутых заемщиков” есть Иван Маслов, который оказывал юридические услуги Юрченко и Сергеевой, но следствие это совсем не смущает”, — рассказал супруг Светланы Деминой. 

Надзорное нереагирование

Сейчас продолжается предварительное следствие. Как пояснил Руслан Демин, Сергеева все это время придерживается позиции, что с 2015 года она не участвовала в управлении банком, а Юрченко, якобы, не обладал соответствующей квалификацией для осуществления контроля деятельности ВВБ.

В марте 2020 года  Руслан Демин отправлял жалобу на незаконное, по его мнению, привлечение своей супруги в качестве обвиняемой на имя генпрокурора Игоря Краснова. Ответ поступил из Главного управления по надзору за расследованием особо важных дел. 

Оснований для принятия мер прокурорского реагирования подчиненные Краснова не усмотрели. Сейчас сторона защиты Светланы  Деминой намерена повторно обратиться на имя главы надзорного ведомства с учетом новых обстоятельств, открывшихся в ходе арбитражного процесса по иску АСВ к руководству рухнувшего крымского банка.  

Если у вас есть информация о коррупционных нарушениях чиновников и правоохранителей — пишите в рубрику ПАСМИ «Сообщить о коррупции».