Генпрокуратура: политический инструмент или правозащитное ведомство?

Следователи без присмотра

Первый заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Эрнест Валеев видит успехи Генпрокуратуры в области защиты прав граждан.

«Особенно это касается дел обманутых дольщиков и ситуаций с невыплатами зарплат. С принятием нового закона „О прокуратуре“ будут решены и дополнительные вопросы, которые касаются обеспечения жильем и пенсионного обеспечения работников ведомства», — отметил депутат.

Главной же проблемой ведомства Юрия Чайки он считает «отсутствие баланса со следствием».

«Следствие, действительно, должно быть независимым, но при этом усеченные права надзорного ведомства создают дополнительные проблемы, с которыми сталкиваются прокурорские работники», — пояснил Эрнест Валеев.

О проблемах взаимодействия прокуратуры и СКР также сказал председатель комиссии Общественной палаты РФ по вопросам развития гражданского общества Иосиф Дискин.

«Главная проблема — недостаточно уточнены правовые нормы взаимодействия Генеральной прокуратуры и Следственного комитета, — отметил он. — Прокуроры не могут сейчас давать оценку промежуточным действиям следователей. Часто получается так, что закрываются глаза на некоторые, мягко говоря, несовершенства в действиях следствия».

Вместе с тем правозащитник высоко оценил уровень реагирования Генпрокуратуры на обращения граждан.

«Что же касается работы с гражданами, то прокуратуру многие оценивают, как одно из важнейших правозащитных ведомств, — сказал Иосиф Дискин. — Прокуратура начала ставить перед собой такие задачи и, более того, генеральный прокурор стал инициатором создания системы реагирования прокуратуры на сигналы от структур общественного контроля».

Репрессивный инструмент

Политолог Павел Тарусин обратил внимание на проблему привлечения надзорных органов к политике на примере дела бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева.

«Надо делить деятельность прокуратуры на два уровня — высший и низший. В первом случае показательным примером работы прокурорского ведомства является процесс над Улюкаевым, — отметил он. — Отказ Сечина явиться в суд прокуратура даже не опротестовала… В этой ситуации и выражена суть правоохранительных и надзорных органов, когда их задействуют в политической борьбе. Это — инструмент с характерными репрессивными особенностями».

Вместе с тем, по мнению эксперта, на низовом уровне прокурорами действительно осуществляется защита интересов граждан, хотя «эта рутина не касается деятельности прокуратуры на более высоком уровне».

Дело Улюкаева упомянул в своих оценках и глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский.

«В последние годы из-за вновь появившейся практики девяностых годов, когда вопросы бизнес-конкуренции решались при помощи суда и прокуратуры, все снова стали задаваться вопросом: «Речь идет о реальной разработке или это заказ?», — заметил эксперт. — Пример — дело Улюкаева, которое оставило недовольным все общество, все силы, участвовавшие в этом процессе без исключения».

По его мнению, «становится меньше преступлений с простым взяточничеством, но растет коррупционное воздействие на государственные институты».

«И это подрывает доверие к самим структурам, которые борются с коррупцией», — подчеркнул политолог.

Законодательный прорыв

Заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный назвал прокуратуру «главной площадкой по взаимодействию в рамках мониторинга законодательства по противодействию коррупции».

«За последние годы Генпрокуратура решила одну из главнейших стратегических задач: наше антикоррупционное законодательство является одним из самых лучших в мире, — пояснил депутат. — В него было интегрировано наиболее полезное для борьбы с этим явлением, и в этом направлении я вижу огромный прорыв, что является в том числе и заслугой генерального прокурора».

Также, по мнению Анатолия Выборного, «эффективно обеспечивается объективность и непредвзятость следствия».

«В том же деле физика Ильи Кудряшова, которого обвинили в терроризме из-за покупки легкомоторного самолета, прокуратура прекратила уголовное преследование, добилась его изъятия из реестра лиц, причастных терроризму и, что особенно важно, извинилась от имени государства за незаконное уголовное преследование», — отметил эксперт.

Мгновенная реакция

Член комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Андрей Луговой оценил деятельность работников прокуратуры на примере Краснодарского края — региона, в котором избирался в Думу.

«Известно, что этот регион всегда, еще со времен СССР, отличался серьезными коррупционными проявлениями коррупции. И ситуация в станице Кущевская во многом была связана с тем, что смена прокурорского состава на тот момент не была очень активной, — заметил депутат. — Но, когда на должность прокурора края был назначен новый человек, работа ведомства резко активизировалась. Это видно даже по реакции на мои депутатские запросы. Реакция мгновенная. Обычно в местной прокуратуре ждали положенные законом тридцать дней, присылали отписки. Сейчас же реагируют и работают — решено довольно много задач».