Под крылом Юрия Чайки — «серые» зарплаты и незаконные увольнения

Тайное увольнение

Все началось 30 сентября 2014 года, когда кадровая служба Генеральной прокуратуры в одностороннем порядке расторгла с Людмилой Викторовной Скоп бессрочный служебный контракт, заключенный в 2003 году. История для госорганов обычная. Правда, саму Людмилу Викторовну об этом никто не уведомил, и она продолжала трудиться в прежней должности больше месяца, не подозревая, что выведена за штат.

Как утверждает Людмила Викторовна, 22 октября 2014 года по личной просьбе начальника социального отдела Юрия Гордиенко она согласилась временно замещать ушедшую в декрет коллегу. «31 октября 2014 года в отделе кадров специалист Ирина Баканова попросила меня подписать дополнительное соглашение и показала только последний лист документа», — рассказывает бывшая сотрудница прокуратуры. О том, что это новый, причем срочный служебный контракт, Людмилу Викторовну в известность никто не поставил.

А в мае 2015 года ей объявили, что сотрудница, находившаяся в декрете, выходит на работу раньше запланированного срока, и без лишних церемоний указали на дверь. Людмила Викторовна была уволена приказом первого заместителя Генпрокурора Александра Буксмана 25 мая 2015 года в связи с досрочным прекращением действия срочного трудового договора.

Людмила Скоп начала оформлять пенсию, и при этом вскрылись новые сюрпризы от Генпрокуратуры.

Зарплата без взносов

В процессе оформления пенсии Людмила Скоп выяснила, что в выписке с лицевого счета, куда перечислялась ее зарплата, отсутствуют отчисления страховых взносов за четвертый квартал 2014 года, хотя все эти месяцы она по факту работала. Дальнейшие разбирательства показали, что трудовой период по бессрочному договору окончился 30 сентября 2014 года, а возобновился только 1 января 2015 года, хотя срочный трудовой договор был заключен еще 11 ноября 2014 года.

Выходит, что три месяца Людмила Скоп получала в ведомстве Юрия Чайки зарплату по «серой» схеме, с которой не перечислялись страховые взносы, а она выполняла свои служебные обязанности, будучи выведенной за штат.

«То есть, работодатель украл у меня три месяца страхового и государственного стажа!» — негодует Людмила Викторовна.

Также выяснилось, что ведомственные приказы об увольнении и приеме на службу отсутствуют, не обнаружилось и соглашения о расторжении прежнего бессрочного контракта. Многочисленные нарушения нашлись в приказе заместителя генпрокурора Геннадия Лопатина от 11 ноября 2014 года об изменении условий служебного контракта: там нет ссылки на статью закона, не упоминается заключение срочного контракта, а сам приказ подписан без ссылки на право подписи должностного лица.

«Получается, что приказ и срочный контракт вообще между собой не связаны, а поэтому приказ является юридически ничтожным и недействительным. Даже удивительно, что в Генпрокуратуре возможны такие примитивные юридически ляпы!» — отмечает Людмила Викторовна.

Межведомственная порука

После обнаружения грубых процедурных нарушений и потери пенсионных накоплений Скоп решила защищать свои права в суде. В своем исковом заявлении она потребовала признать незаконным приказ об увольнении и расторжении контракта, изменить формулировку приказа на «увольнение по сокращению штата» и выплатить компенсацию морального вреда в размере 500 тысяч рублей.

Тверской районный суд в удовлетворении иска отказал, мотивировав это тем, что все процедурные аспекты были соблюдены. С этим решением согласилась Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда. В своем определении апелляционная инстанция указала, что согласно Статье 11 ТК РФ «на государственных и муниципальных служащих действие трудового законодательства распространяется с особенностями, предусмотренными федеральными законами и иными правовыми актами о государственной и муниципальной службе».

«То есть, по мнению Московского городского суда, на госслужащих действие Трудового кодекса фактически не распространяется, и в то же время судья Сальникова руководствовалась исключительно нормами Трудового кодекса. Левая рука не знает, что делает правая», — отмечает Людмила Скоп.

Неудачно окончилась и попытка завести на недобросовестных работодателей уголовное дело. Одновременно с подачей судебного иска Людмила Скоп обратилась с заявлением в СКР по факту совершения преступлений по статье 159 УК РФ «Мошенничество», статье 160 УК РФ «Преднамеренное неисполнение договорных обязательств, присвоение или растрата», а также статье 199.1 УК РФ «Неисполнение обязанностей налогового агента». Но центральный аппарат ведомства Александра  Бастрыкина передал дело в Следственный отдел по Тверскому району города Москвы, руководитель которого Владимир Чернобривый не нашел события преступлений и отказал в возбуждении уголовного дела без предварительной проверки.

Попытки обращения в Трудовую инспекцию и в Роструд также ни к чему не привели. «Как мне ответил начальник отдела Максим Середин, трудовая инспекция не наделена полномочиями по осуществлению государственного надзора за соблюдением законодательства о государственной гражданской службе РФ», — рассказывает Людмила Скоп.

Что касается Роструда, то, по словам Людмилы Викторовны, начальник отдела юридического управления Роструда Ольга Гурина сообщила, что ведомство не уполномочено осуществлять контрольно-надзорные мероприятия в отношении сотрудников органов прокуратуры.

Неутешительный ответ был получен и из Управления федеральной налоговой службы по городу Москве. Обращение Людмилы Скоп 25 января 2018 года без рассмотрения было перенаправлено в отделение ПФР по городу Москве и Московской области.

В ПФР «всё тоже мутно и скрытно»

Разобраться с ошибками на индивидуальном лицевом счете застрахованного лица Людмила Скоп попыталась в главном управлении ПФР № 8 по Москве. Но исполнитель Фонда Карина Ильина, по утверждению Людмилы Викторовны, «не провела камеральную проверку бухгалтерских документов работодателя по поводу сокрытия сумм оплаты труда и неперечисления страховых взносов». Кроме того, Скоп утверждает, что сотрудники ПФР никак не отреагировали «на то, что работодатель предоставил недостоверные сведения» и «не заметили неточное оформление в трудовой книжке». По мнению Людмилы Скоп, представители ПФР явно «скрыли факт административного или уголовного нарушения работодателя и вступили с ним в сговор».

«Налицо явное расхождение информации в трудовой книжке с данными ПФР, но никому нет до этого дела!» — возмущается Людмила Викторовна.

Бывшая сотрудница федеральной службы подала второй судебный иск — уже к ПФР — в Симоновский районный суд. В своем заявлении она потребовала предоставить персонифицированные данные о начислении пенсии.

Однако, суд отклонил все исковые требования Людмилы Скоп. Хотя в ходе процесса женщина сумела получить на руки бумаги, доказывающие её правоту: «Банковские сведения, которые я получила из ВТБ, показывают, что, например, за первый квартал 2015 года Генпрокуратура реально перечислила мне 32 тысячи рублей взносов. Это по банковским сведениям. А по отчетам самой Генпрокуратуры за этот же период мне переведено 45 тысяч рублей. Суммы не сходятся, и такая картина на протяжении нескольких лет. А ПФР рассчитал пенсию не с начисленных взносов, а с уплаченных».

Редакция ПАСМИ обратилась в Генпрокуратуру с просьбой разъяснить, законно ли было увольнение Людмилы Скоп. Начальник отдела государственной гражданской службы надзорного ведомства господин Малиновский ответил,что никаких нарушений трудовых прав заявительницы в ходе проверки не обнаружено. Он указал, что законность увольнения подтверждена решением суда.

Но Людмила Викторовна с такой позицией не согласна, она намерена отстаивать свои права в следующей судебной инстанции — 16 июля экс-сотрудник Генпрокуратуры подала апелляцию на решение Симоновского районного суда.

Отдельно стоит отметить, что два месяца назад пенсия Людмилы Скоп выросла без всяких на то оснований на три тысячи рублей: «Всё это произошло параллельно с судебными тяжбами, молчком, без признания вины. В ПФР всё тоже мутно и скрытно».

От Генпрокуратуры — подальше

Свои злоключения Людмила Скоп объясняет двумя причинами. Во-первых, тем, что часто проявляла принципиальную позицию и этим оказывалась неудобна для вышестоящего начальства. Во-вторых, она предполагает, что ее прежнее рабочее место «кому-то могло понадобиться, возможно, для продажи или трудоустройства нужного человека».
А тот факт, что доказать нарушения не получается уже третий год, женщина списывает на бюрократические страхи чиновников: связываться с Генпрокуратурой не хочет ни одна инстанция.

Единственной структурой, вставшей на сторону Людмилы Скоп, стал Совет по правам человека при президенте РФ. В июне 2017 года им было вынесено научно-консультативное заключение, подписанное председателем СПЧ Михаилом Федотовым, где говорится «об отсутствии законных оснований прекращения служебных отношений по прежней должности в Генеральной прокуратуре РФ, по которой заключался договор с неопределенным сроком». Но помимо морального удовлетворения заключение Совета никакой роли больше не сыграло.

Напомним, еще один скандал разгорелся в прокуратуре Волгоградской области. Там уволили старшего помощника прокурора Жирновского района Любовь Меркулову, которая вскрыла коррупционные схемы в системе здравоохранения региона.