Будни следователей: сто рублей на обед и расчлененка в автобусе

Сложности трудоустройства

Стать следователем сегодня непросто, но возможно. Главное — быть готовым к прохождению многочисленных проверок. И не удивляться, если первые год-два придется выполнять всю работу за кого-то из более опытных коллег.

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Я устраивался почти три года. Причем вакансии были, но меня не брали. Сейчас понимаю, что надо было заходить с другого конца — найти себе, скажем так, куратора. И договориться с этим куратором, что возьму на себя всю рутину, которую приходится выполнять — заполнять бумаги и прочее. Все оказалось намного проще, чем я думал — без взяток, знакомств и прочего. А рутину отрабатывать за других все равно пришлось».

Светлана Валеева, стаж работы 4 года:

«Устроилась без особых проблем. Прошла, как полагается все проверки. Единственное, что заставило понервничать на этом этапе — долгие согласования, подписи, рассмотрения. Тебя пробивают по одной базе, перепробивают по другой, тесты, собеседования… В какой-то момент хотелось просто прийти и забрать документы. Ну а потом поняла, что им надо было пристроить сначала своих».

Дмитрий Кировлев, стаж работы 5 лет:

«Идеальный вариант — жениться на дочери, внучке, сестре сотрудника Следственного комитета. Но, если это не получилось организовать — придется учиться на одни пятерки с самого первого курса института. Тогда шансы попасть на работу сразу увеличиваются в разы».

Без выходных и отпусков

Переработки, дежурства и невозможность уйти в отпуск, по словам следователей, являются нормой жизни.

Светлана Валеева, стаж работы 4 года:

«Понятно, что по договору у следователей девятичасовой рабочий день… А в реальности без задержек не получится. Никогда, даже перед праздниками. Просто физически не будете успевать оформлять дела и направлять их дальше. А еще — суточные дежурства с выездами на места преступления. И еще одна неприятная особенность — война с начальством за отпуск. Никто же не станет писать на подполковника заявление в Трудовую инспекцию или прокуратуру… Поэтому отпуск первые два года работы если и будет, то не в сезон — это точно».

Дмитрий Кировлев, стаж работы 5 лет:

«Рабочее время — сутки напролет. Получив служебное удостоверение, можно забыть про личную жизнь, личное пространство и свободное время, или все это перенести в стены СК. Если же решите завести семью, то даже взяв в супруги сотрудника комитета, не факт, что не разведешься…».

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Уход с работы — 23.00, возвращение — 09.00. Выходные на работе — рядовое событие. Кроме уголовных расследований, которых в производстве как минимум десять за месяц, приходится проводить процессуальные проверки по заявлениям о преступлениях. Это практически ничем не отличается от расследования уголовного дела. А еще — рассматриваешь обращения граждан, осуществляешь суточное дежурство на подконтрольной территории и так далее…»

Владимир Криворотов, стаж работы 5 лет:

«Право на отдых в Следственном комитете просто игнорируется. Следователи работают за пределами нормальной занятости, в выходные дни. Если следователю удалось подписать документы на отпуск, большую часть он проводит на работе, завершая расследование уголовных дел. А в последнее время прокуроры все чаще необоснованно отказываются поддерживать различные ходатайства следствия, не утверждают обвинительные заключения по уголовным делам, по которым уже завершены расследования. Отменяются ранее принятые решения по уголовным делам и материалам проверок. Делают это и из-за гонки за статистикой. Ну а нагрузка у следователя, получается, растет».

Профессиональная деформация

Цинизм и равнодушие — основные упреки, которые слышат следователи от своих родных и близких. При этом по-другому защититься от специфики работы человеческая психика не в состоянии.

Светлана Валеева, стаж работы 4 года:

«Через два года я услышала от подруги, что она меня не узнает. Родные сказали, что я стала надменной и отношусь к окружающим чуть ли не с отвращением. Пришлось серьезно задуматься над произошедшими изменениями. А когда стало ясно, что побороть профессию в себе невозможно, то решила уволиться. Тем более что ждать какого-то просвета в карьерном росте не приходилось».

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Три года — стабильный срок для всех. Вы становитесь другим. Каким-то особенно циничным, говорят. Иногда, правда, говорили, что „на человека стал похож“».

Дмитрий Кировлев, стаж работы 5 лет:

«Эта профессиональная деформация надолго. Надеюсь, что не на всю жизнь. Пошел второй год, как я уволился из органов, живу нормальной жизнью, а сны продолжают беспокоить. То начальство вызывает, то статью не ту квалифицировал. Это как бывшим алкоголикам снится выпивка, и они во сне пьют, а просыпаются и думают: „Какое же счастье, что я больше не бухаю“. Но не надо забывать об очевидных плюсах службы в следствии — если там появились друзья, то стопроцентно на них можно всегда положиться».

Начальники и подчиненные

Следователи рассказывают о необходимости согласования своих процессуальных документов с руководством различного уровня, выполнения работы за работников процессуального контроля, оперативных служб, прокуратуры и даже суда. Оспаривание этого порядка, как правило, негативно отражается на дальнейшей работе. Поэтому все предпочитают не спорить.

Александр Семенюк, стаж работы 6 лет:

«В районах с многотысячным населением работает не более 3—6 следователей, большинство из которых не имеют достаточного личного опыта в расследовании тех или иных преступлений. При этом руководители данных структурных подразделений часто не вполне квалифицированы. И это со временем перерастает в конфликты с подчиненными».

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Если районный следователь успешно расследовал громкое дело, то на завершающей стадии данное дело у него изымается, а все заслуги присваиваются сотрудниками вышестоящего структурного подразделения».

Непредвиденные траты

Оказывается, даже расходы на командировку приходится оплачивать из собственного кармана. Следователям иногда не хватает даже на гостиницу. При этом на следователей нередко ложатся траты на экспертизу и выкуп очереди в СИЗО.

Дмитрий Кировлев, стаж работы 5 лет:

«Мало служебного транспорта, вот и возили я или мой помощник уголовные дела в общественном транспорте. Но папки — это цветочки еще. А вот когда везешь дурнопахнущие вещдоки, человеческие конечности, например. Или то, что называется объектами биологического происхождения… Зато успевали закончить работу в срок».

Светлана Валеева, стаж работы 4 года:

«Требования четкие — соблюдать процессуальные сроки. И для этого за свои деньги мы вынуждены договариваться с экспертами о завершении назначенных судебных экспертиз в самые короткие сроки. Находим переводчиков, разных специалистов, покупаем очередь в следственный изолятор у мошенников-скупщиков. А ведь весь это беспредел провоцируется руководством и страхом следователя перед наказанием».

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Командировки — это отдельная история. Средняя стоимость гостиничного номера примерно три тысячи рублей, а следователю в лучшем случае платят 2500 рублей. Приходилось договариваться с менеджерами гостиниц о том, чтобы исключали завтраки, шампуни и так далее… Лишь бы уложиться в те гроши, которые нам выделяли. Но самое интересное, что на питание выдавались 100 рублей в сутки. Выходит, что следователь может вскрыть коррупционную схему, вернуть государству похищенные миллиарды, а его держат на кефире с пирожком».

Владимир Криворотов, стаж работы 5 лет:

«Из своих кровных приходится покупать бумагу, заправлять картриджи, ремонтировать технику, оплачивать пошив обязательного к ношению форменного обмундирования и т. д. Далее по списку — компенсация оплаты аренды жилья для работников из других регионов составляет не более 15 000 рублей, при средней стоимости аренды квартиры, например, в Москве, 25 000—40 000 рублей. А зарплата редко превышает 55 тысяч».

Претензии к системе

Сотрудники Следственного комитета зачастую любят свою работу, но критично отзываются о руководстве. Причина — в отношении начальников к рядовым следователям и попытки отыграться на них за свои ошибки.

Дмитрий Кировлев, стаж работы 5 лет:

«Следователи не чувствуют своей защищенности со стороны руководства. Но ведь именно следователи Следственного комитета расследуют дела в отношении влиятельных чиновников и бизнесменов, у которых имеются обширные связи, в том числе и в уголовном мире, плюс еще и административный ресурс. Многие опытные следователи при таком отношении увольняются со службы и получают статус адвокатов, устраиваются в юридические компании. Нередко, кстати, в общественные. Опыт следственной работы позволяет успешно противодействовать нарушениям на стадии предварительного следствия. Особенно если следователь не имеет достаточного опыта работы».

Светлана Валеева, стаж работы 4 года:

«Чтобы воспрепятствовать производству по делу, достаточно увеличить нагрузку на неугодного следователя — гарантированно не успеет собрать доказательства. А еще можно заставить его составлять многочисленные справки, отменять другие дела, заполнять карточки статучета, загрузить жалобами и запросами… Когда так происходило, очень хотелось, чтобы хоть кто-то из руководства поддержал или заступился. Но в реальной жизни этого не происходит, а только продолжают сыпаться наказания, чтобы создать имидж твоей некомпетентности».

Артем Хлебовский, стаж работы 6 лет:

«Почему столько несправедливых приговоров и претензий к работе следствия? Потому что следователей вынуждают квалифицировать действия обвиняемых по более тяжким составам. Говорят: „ты вменяй, а суд разбирается“. А суд не разбирается! Процессуальная независимость следователя работает только в теории. В жизни эта независимость усечена многочисленными руководителями, надзирающими и судьями. Но когда встает вопрос о государственной защите следователя, то эти меры применяются только по резонансным делам. По остальным рапорты остаются без должного рассмотрения».