В тюрьме всегда есть место для правозащитников

Активная правозащитная деятельность стоила нижегородскому правозащитнику Михаилу Мосягину свободы. Почти пять лет он провел за решеткой по надуманному обвинению в распространении наркотиков, пока Верховный суд не отменил необоснованный приговор. На Михаила совершали нападения, ему угрожали расправой. Находясь в нижегородской колонии ФКУ ИК-14, он систематически подвергался избиениям и унижениям и однажды, по его словам, стал свидетелем совершения преступления начальником колонии Василием Волошиным. За заявлением Михаила в правоохранительные органы последовало новое уголовное дело в отношении него – Мосягина обвиняют в хранении и намерении сбыта наркотических средств. Если Мосягин попадет в ФКУ ИК-14, то там с ним могут расправиться окончательно.

Историю Михаила Мосягина рассказала ПАСМИ адвокат Михаила Дарья Редькина. В данный момент правозащитник находится под домашним арестом, условиями которого ему запрещено общаться с представителями СМИ, кроме того суд запретил Мосягину обращаться в государственные органы, отправлять и получать корреспонденцию, писать жалобы. По словам Дарьи Редькиной, угрозы от неизвестных, в последнее время, стала получать и она.

Правозащитника сделали наркоторговцем

Нижегородскую область периодически сотрясают скандалы, связанные с ФСИН. В мае этого года произошел бунт в лечебно-исправительном учреждении №3, который завершился гибелью одного из осужденных, более 20 человек пострадали. По мнению правозащитников, посетивших колонию, на подобные действия заключенных подтолкнули противоправные действия со стороны администрации колонии: поборы, избиения, пытки.

О противозаконных действиях со стороны сотрудников правоохранительных органов, сотрудников ГУФСИН России по Нижегородской области, правозащитник Михаил Мосягин может рассказать очень многое.

В правозащитное движение он вступил в 2005 году, став членом организации «Нижегородское общество прав человека» в должности консультанта по вопросам защиты прав заключенных.

За время своей деятельности вскрыл множество нелицеприятных фактов, нарушений со стороны представителей исполнительной власти, которые впоследствии легли в основу уголовных дел.

Одним из таких фактов, было убийство оперативниками Сормовского отдела РУВД 7 января 2006 года задержанного Игоря Меркутова. По словам защитника Мосягина, Меркутов был задержан за кражу автомагнитолы, а автомобиль принадлежал начальнику оперативно-розыскной части. Сотрудники РОВД избили задержанного, в результате этих побоев спустя сутки мужчина скончался. Выявленные факты побудили Мосягина обратиться в адрес Московской международной правозащитной организации «За права человека», которую возглавляет Лев Пономарев. Пономаревым была организованна группа правозащитников по расследованию преступлений, совершенных сотрудниками МВД и ГУФСИН России по Нижегородской области.

—По результатам этой проверки были возбуждены уголовные дела, а некоторые сотрудники получили реальные сроки, — рассказывает Дарья Редькина. — По отдельным делам зверски убитых в ФГУ ИК-14 подследственных и осужденных проверочные мероприятия проводятся по сей день.

Но активная правозащитная деятельность, по мнению Редькиной, идет вразрез с планами представителей правоохранительных органов, предпочитающих скрывать преступления своих коллег. Именно поэтому, считает адвокат, на Мосягина, была объявлена настоящая охота. Пытаясь заставить правозащитника замолчать, правоохранители используют разные способы от угроз физической расправы до сфабрикованных уголовных дел.

По словам адвоката, в октябре 2007 года оперативные сотрудники Ленинского РОВД Артем Карагулин и Иван Егоров встретились с Мосягиным и предупредили его о том, что если он не прекратит свою правозащитную деятельность, то сам окажется в роли обвиняемого. Спустя несколько месяцев после этого следователь Ленинского района возбудил в отношении Мосягина уголовное дело по статье 161 УК РФ (грабеж). Впоследствии уголовное дело было прекращено, и Мосягин даже получил от начальника Ленинского РОВД письмо извинениями. Забегая вперед, Дарья Редкина рассказала, что в 2010 году начальник оперативного отдела по Ленинскому району Артем Карагулин был привлечен к уголовной ответственности по статье 228.1 УК РФ за незаконную деятельность, связанную с распространением наркотиков.

Правозащитная деятельность Михаила набирала обороты, к нему стали обращаться люди, утверждающие, что их используют в оперативных экспериментах, а именно контрольных закупках наркотиков, вопреки их желанию. Одну из таких закупок Мосягин даже снял на видео. Дальнейшие события, по словам Редькиной, напоминают сюжет современного детектива. На Михаила в подъезде его дома было совершено нападение. А после этого в карман куртки Михаила Мосягина подбросили героин.

Оперативники, по словам Редькиной, нашли и «покупателей», и «свидетелей», которые впоследствии подтвердили, что Мосягин — наркоторговец. Ленинский районный суд Нижнего Новгорода приговорил Михаила Мосягина к 12 годам лишения свободы.

Темные дела начальника ФКУ-ИК-14 Василия Волошина

Михаил Мосягин провел за решеткой 4 года и 10 месяцев, последние из которых отбывал в ФКУ ИК-14. На протяжении этого времени Михаил и его адвокат писали жалобы и добивались отмены приговора. В результате, постановлением Верховного суда, приговор был отменен. И в июле 2013 года Михаила Мосягина освободили.

Но за то время, пока он находился в СИЗО, а затем и ФКУ ИК-14, Михаил стал свидетелем преступлений со стороны сотрудников и руководства исправительного учреждения: избиений, пыток, вымогательств. По словам Дарьи Редькиной, Мосягин и сам неоднократно был избит сотрудниками исправительного учреждения, за отказ сотрудничать ему даже сломали ступню. Все эти факты он отражал в своих многочисленных жалобах в госорганы.

— Находясь в ИК-14, Михаил Мосягин стал свидетелем того, как начальник исправительного учреждения Василий Волошин через доверенных лиц завладел квартирой осужденного Гребнева, у которого скончалась мама, — рассказывает Дарья Редкина. — Гребнев остался единственным владельцем квартиры. Через осужденного Султанова, на которого Гребнев написал доверенность, и риелтора Костина, квартира была продана, а деньги поделены между участниками «сделки». Бывшему владельцу начальник ИК-14 оставил немного денег на освобождение.

Став свидетелем этого преступления, Мосягин написал заявление в Генеральную прокуратуру, впоследствии по этому факту было возбуждено уголовное дело. Волошину вменили мошенничество. Расследование этого дела не завершено до сих пор.

Вскоре после освобождения Мосягин, по словам Редькиной, стал получать угрозы от доверенных лиц Василия Волошина. Один из «подручных» Волошина даже пытался подбросить правозащитнику сигаретную пачку с наркотиками. Но Мосягин не дотронулся до предложенной пачки. А после написал заявление в прокуратуру Ленинского района «о предупреждении совершения преступления со стороны сотрудников правоохранительных органов».

— Также Михаил Мосягин обратился в органы ОСБ УФСИН России по Нижегородской области, к следователю Автозаводского района Н. Сиухиной с просьбой включить его в государственную программу защиты свидетелей, в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении начальника ФКУ ИК-14 Василия Волошина, — рассказывает адвокат.

Однако следователь отказала Мосягину в госзащите, пояснив, что Волошина вот-вот привлекут к уголовной ответственности, и защищать правозащитника не будет необходимости.

Уголовное преследование с новой силой

Тем временем, недоброжелатели Михаила Мосягина, используя все имеющиеся у них ресурсы, вновь смогли сделать правозащитника фигурантом уголовного дела, обвинив его в хранении и попытке сбыта наркотических средств.

— В апреле 2014 года на парковке сотрудники Оперативно-розыскной части 7-го отдела Управления уголовного розыска МВД России по Нижегородской области А. Мохов, Н. Лукьянов и Л. Лебёдкин подбросили в автомашину Михаила наркотики, — предполагает Редькина, — после чего Михаил был задержан.

Правозащитник был доставлен в ОРЧ Канавинского РОВД, где ему предложил отказаться от ранее данных свидетельских показаний по делу Волошина. Мосягина заверили, что тогда его отпустят домой. Но правозащитник отказался от подобной «сделки».

По словам адвоката Михаила Мосягина, ему пытались вменить хранение и покушение на сбыт наркотиков в составе преступной группы. И даже поместили его в одну камеру с потенциальным подельником, который должен был убедить Мосягина отказаться от свидетельский показаний в отношении Василия Волошина. Однако добиться желаемого им не удалось.

— В настоящий момент участие в преступной группе Мосягину не вменяют, — говорит Редькина, — но окончательно обвинения с него не сняты. Его обвиняют в хранении наркотиков и приготовление к их сбыту.

По словам Редькиной, следствие проводилось с явным обвинительным уклоном, а в суде, на многочисленные ходатайства защита получает отказы.

— Например, нам отказали в проведение экспертизы на содержание потожировых следов на упаковке с наркотиками, ведь следствию прекрасно известно, что свертков с наркотиками Мосягин не касался. Кроме того, Мосягин проходил исследование на полиграфе, которое подтвердило, что он не причастен к этому преступлению. Но, по мнению суда, результаты подобного исследования не являются доказательствами невиновности, — рассказывает защитница.

Есть в этом деле и еще один любопытный факт. Будучи уверенным в дружеских отношениях медэксперта и сотрудников, ОРЧ при проведении следований на содержание в моче подозреваемого наркотического средства, Мосягин вместо биологического вещества предал на анализ раствор фурацилина. В растворенном в воде лекарстве эксперт обнаружил следы опиатов.

История правозащитника Мосягина, решившего бросить вызов власти, далеко не первая в числе подобных случаев. Правозащитники отмечают тревожную тенденцию, связанную с так называемыми политическими посадками и заказными уголовными делами. Тому пример —история журналиста и правозащитника из подмосковного Реутова Евгения Куракина, который более года находится в СИЗО города Ногинска, история обозревателя газеты «Новый Кузбасс» Дмитрия Шепилова, отправленного в тюрьму за острую критику губернатора Кемеровской области Амана Тулеева. Правозащитники не исключают, что этот список будет пополняться.

Марина Ильина

Читайте также:

Пытки журналиста в СИЗО – расплата за профессию?