Операция «Белый медведь»

Финансирование по зарубежным каналам российской оппозиции, как одна из разновидностей политической коррупции, имеет давнюю историю. Не надо думать, будто это – изобретение 1990-х – 2000-х годов: все началось гораздо раньше…

Подайте на революцию

После начала Русско-японской войны 1904 года, посольство Японии переехало в шведскую столицу Стокгольм. Вместе со всем дипкорпусом, туда прибыл и японский военный атташе Мотодзиро Акаши, до этого разоблаченный в России, как разведчик. Прошло всего два месяца, и из Выборгского охранного отделения в Департамент полиции Министерства внутренних дел Российской империи поступило сообщение: «Серьезного внимания в настоящее время заслуживает то обстоятельство, что японская миссия в Петербурге после разрыва дипломатических отношений с Россией избрала свое местожительство именно в Стокгольме. Есть основания полагать, что это сделано с тою целью, чтобы удобнее следить за всем тем, что происходит теперь в России. Ближайшими помощниками японцев для получения необходимых сведений из России могут быть высланные за границу финляндцы, проживающие ныне в Стокгольме; для последних же добывание этих сведений не может составить большого затруднения».

В дальнейшем прогноз, относительно «финляндцев», оправдался полностью. В феврале 1904 года Акаши познакомился с финном Конрадом (Конни) Циллиакусом – издателем стокгольмской газеты Fria Ord («Свободное слово»), и лидером Финляндской Партии активного сопротивления. ПАС имела большие связи в русских революционных кругах, поэтому в глазах Акаши не воспользоваться этим было просто грешно. Тем более, дело для Циллиакуса было знакомым: до знакомства с Акаши он занимался переправкой в Россию оружия и подпольной литературы для нужд революционеров.

Через Циллиакуса Акаши передал четырем революционным партиям миллион иен от японского правительства, и миллион франков от американцев. Деньги получили русские социалисты-революционеры (эсеры), Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров, финляндская ПАС и Польская партия социалистов. Последней руководил небезызвестный Юзеф Пилсудский. Борис Савинков написал об этом: «Конни Циллиакус сообщил центральному комитету, что через него поступило на русскую революцию пожертвование от американских миллионеров в размере миллиона франков, причем американцы ставят условием, чтобы эти деньги пошли на вооружение народа и были распределены между всеми революционными партиями».

Вместе с этим, японцы наладили и жесткий контроль над расходованием денежных средств. Все деньги выдавались российским эсерам только тогда, когда с продавцами оружия была твердая договоренность. Только Пилсудский получил деньги от Акаси авансом. Саму же операцию назвали «Белый медведь».

О том, что финские социалисты и русские эсеры получают от японцев деньги, Департамент полиции знал от своего агента Евно Азефа. Однако все остальное, что стало известным полиции – заслуга заграничного агента Охранного отделения Ивана Манасевича-Мануйлова – оклеветанного еще при жизни, и остающегося до сих пор в глазах потомков гнусным авантюристом. Между тем, когда в отставку ушел шеф Манасевича – директор Департамента полиции Сергей Коваленский, выяснилось, что агент поставлял точную информацию. До сих пор неведомо, почему Коваленский решил «утопить» Манасевича, когда обвинил его в том, что всю информацию он придумал от начала до конца. Между тем, уже доказано, что «пальцем» Манасевичу послужил… чемодан самого Акаши. В нем он нашел записку Циллиакуса, и отправил ее начальству со следующей «сопроводиловкой»: «Японское правительство при помощи своего агента Акаши дало на приобретение 14 500 ружей различным революционным группам 15 300 фунтов стерлингов, то есть 382 500 франков. Кроме того, им выдано 4000 (100 000 франков) социалистам-революционерам на приобретение яхты с содержанием экипажа 4000 фунтов (100 000 франков)». Как пишут историки, кроме российских эсеров, в записке Циллиакуса указывались грузинские эсеры-федералисты, ППС и финляндская ПАС.

В сентябре 1904 года в Париже на японские деньги Циллиакус организовал конференцию российских оппозиционных партий. Цель конференции – выработка совместного плана борьбы против русского самодержавия. Список участников конференции тоже впечатлял. Эсеров представляли Виктор Чернов, Азеф и Марк Натансон. Грузинских эсеров-федералистов, ПАС, ППС и польскую же Национал-демократическую партию «Лига народова» представляли только лидеры – Деканозишвили, Циллиакус, Пилсудский, и Роман Дмовский соответственно. Были также делегаты от Латвийской социал-демократической рабочей партии и Белорусской социалистической громады.

Участвовали в Парижской конференции и делегаты от либерального «Союза освобождения» — Павел Милюков, Василий Богучарский-Яковлев, Петр Струве, а также князья Петр Долгоруков и Дмитрий Шаховской. Позднее Милюков и Долгоруков создадут партию кадетов, и даже войдут во Временное правительство Керенского. Приглашали на эту конференцию и обе фракции РСДРП – большевиков и меньшевиков. Но когда Ленин и Плеханов узнали, что это сборище оплачивают японцы, то отказались. Плеханов заявил Циллиакусу, что социал-демократы хотят сохранить полную независимость по отношению к военным противникам царского правительства.

Пир во время чумы

Историки пишут: «Помимо общих целей, на конференции обсуждались также общие методы борьбы. Как следует из секретного доклада полковника Акаши, было решено, что каждая из партий будет действовать своими, свойственными ей методами борьбы. Предполагалось, что либералы из «Союза освобождения» будут действовать легальными методами – через печать и земские собрания. С возобновлением земских собраний на них будут выдвигаться громкие требования немедленного введения конституции и амнистии политических заключенных. Будут проводиться банкетные кампании и студенческие демонстрации и подаваться петиции от разных сословий на имя императора с требованием политической свободы.

Со своей стороны, революционные партии будут использовать более радикальные методы, такие как организация студенческих беспорядков, крестьянских волнений и демонстраций рабочих фабрик и заводов. Самые крайние партии оставляют за собой право и на вооруженные методы борьбы, начиная от единичного и массового террора и кончая попытками вооруженных восстаний с применением всех видов оружия. Если какая-то из партий совершит террористический акт, то другие должны приурочить к этому событию свои выступления в печати с выдвижением политических требований.

Наконец, все без исключения партии должны устно и через печать агитировать против продолжения непопулярной войны, предрекать поражения русской армии и флота и винить в военных неудачах царя и его правительство».

Позже на деньги, данные полкоником Акаши, прошла и Женевская конференция. Меньшевики отказались от участия и на сей раз. Большевики во главе с Лениным прибыли, однако в первый же день покинули конференцию в знак протеста против участия в ней латышского социал-демократического союза. По мнению Ленина, этот союз был фиктивной эсеровской организацией. В своей речи на на III съезде РСДРП Ленин сказал, что на конференции сложилось огромное преобладание эсеров…

Для доставки оружия в Россию, Циллиакус купил пароход «Джон Графтон» водоизмещением в 315 тонн. Первоначально покупку оформили на некоего Уотта – партнера японской компании Takada & Company. Затем судно перепродали виноторговцу и казначею эсеров Роберту Дикенсону. Историки отмечают, что всего на «Джон Графтон» было загружено 16 тысяч винтовок, 3 тысячи револьверов, 3 миллиона патронов, а также 3 тонны динамита и пироксилина. Само судно выдавалось за собственность одного американского миллионера, сошедшего на берег в Копенгагене с целью проехать в Берлин, и затем вернуться на судно в одной из гаваней Финского залива. По мнению некоторых историков, в сделке с оружием участвовали на сей раз и большевики – Максим Литвинов и Николай Буренин. Последний, тем не менее, в своих мемуарах о том времени ни Литвинова, ни парохода в своих мемуарах не упоминает. Он пишет: «Летом 1905 года сестрорецкие рабочие-большевики И. Емельянов и И. Анисимов вместе со своими товарищами переправляли оружие и динамит в Россию через границу морем. Под видом рыбаков они шли на лодках, груженных оружием, десятки верст, мимо пограничных катеров… Очень важно было иметь на трассе, через которую шло оружие, надежные перевалочные базы и склады. Такими тайными базами и складами служили для нас квартиры многих сестрорецких оружейников, живших в самом Сестрорецке, а также в Разливе, Тарховке и на других станциях Финляндской железной дороги».

По плану оружие с «Джона Графтона» должны были выгрузить в нескольких местах и распределить между боевиками различных организаций. Однако пароход сел на мель в шхерах, и затонул, взорванный своей командой. Большую часть груза власти все же арестовали, и это послужило задержкой вооруженного восстания в Москве и Петербурге на два месяца. Как известно из истории, оно состоялось в декабре 1905 года, а могло начаться в октябре. Оружие также привезли в Россию из Марселя в Батум на другом пароходе – «Сириус».

Однако едва начались российско-японские мирные переговоры в Портсмуте, финансовые источники российским революционерам Япония прикрыла. Поэтому очевидно, что никакой долгосрочной стратегической задачи в отношении России у японцев не было. Им важно было закончить войну – они ее и закончили. Пусть и с помощью российских революционеров, хотя первая русская революция и потерпела поражение. Зато заложила основу сотрудничества заинтересованных иностранных кругов за деньги с революционными движениями России.

Как видим, ничего не меняется и через сто с лишним лет.

Дмитрий ОРЛОВ, генеральный директор аналитического центра «Стратегия Восток-Запад» (Кыргызстан), специально для «Первого антикоррупционного СМИ»