Какую тайну скрывает судья Мосьпан?

Редакция Первого Антикоррупционного СМИ ранее уже обращалась к теме сахарных заводов на Кубани. О том, почему так долго длятся суды над фигурантами дела о «Кубанском сахаре» и судьи не выносят решений, корреспонденты ПАСМИ решили узнать на месте. Приехав в Каневской районный суд Краснодарского края, корреспондент ПАСМИ у здания суда встретил съемочную группу программы «Момент истины». У оператора программы Андрея Караулова был официальный запрос на проведение видеосъемки. Однако этот факт не помешал судье Александру Мосьпану, зачитав повестку судебного заседания, объявить его закрытым и выставить корреспондента ПАСМИ и оператора «Момента истины» за дверь. А вместе с представителями прессы А.Г. Мосьпан из зала заседаний были выставлены и родственники Олега Санзяпова, по делу которого рассматривалась жалоба.

Тайна за семью печатями

Чем объяснил многоуважаемый судья А.Г. Мосьпан такой характер слушания? Оказывается, присутствие родственников обвиняемого (его дочери, которая занимается всеми судебными тяжбами по делу «Кубанского сахара», и ее мужа) и прессы нарушает тайну следствия. Она, по словам прокурора, сопряжена с коммерческой. О какой коммерческой тайне идет речь, если уже несколько лет подряд газеты наперебой шумят о незаконно возбужденном уголовном деле в отношении О. Санзяпова, О.В. Благовещенской, П.Н. Игнатенко и Ф.Н. Сивакова?

О том, что в Краснодарских судах процветает произвол и дела из русла гражданско-правовых перекочевывают в область уголовно-процессуальную, а с помощью кредитов, выделяемых Россельхозбанком предприятиям «житницы» России стратегически важные заводы Кубани приводятся в состояние банкротов – разве обо всем этом должно молчать следствие? Разве является коммерческой тайной бедственное положение сотен людей, которые с приходом в Кубанский бизнес концерна «Покровский» остались без работы?

Рассмотрим подробно, что же такое «тайна следствия». Согласно ст. 161″УПК РФ» от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 21.07.2014) тайна следствия — «недопустимость разглашения данных предварительного расследования». Но позвольте, ведь в ходе слушания разбирается «Жалоба в защиту интересов О.И. Санзяпова в порядке 125 УПК», представленная адвокатом С.А. Торбиным. А жалоба, как известно, может возникнуть не в ходе предварительного следствия, а уже после его завершения. На что, собственно, и ссылался в жалобе адвокат Сергей Торбин. Но судья упомянул «коммерческую тайну». Может быть, она действительно имела место быть? «Коммерческая тайна — режим конфиденциальности информации, позволяющий её обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду. Под режимом конфиденциальности информации понимается введение и поддержание особых мер по защите информации.

Также под коммерческой тайной могут подразумевать саму информацию, которая составляет коммерческую тайну, то есть, научно-техническую, технологическую, производственную, финансово-экономическую или иную информацию, в том числе составляющую секреты производства (ноу-хау), которая имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности её третьим лицам, к которой нет свободного доступа на законном основании и в отношении которой обладателем такой информации введён режим коммерческой тайны».

Коммерческая тайна – миф или реальность?

Светлана Фоменко, дочь Олега Санзяпова, еще недавно уверяла корреспондента ПАСМИ: «Ни о какой выгоде речь идти не может, предприятие введено в процедуру банкротства, единственное, за что мы боремся — это честное имя отца». Тогда, может, действительно, на заводах, которые арендовал Олег Санзяпов, были введены какие-то ноу-хау, которые являются предметом пресловутой коммерческой тайны?

«Отец начал развивать эти заводы, когда они фактически были введены в процедуру банкротства. Там были огромные долги и по зарплате, и по платежам, оборудование практически все было допотопное, чтобы его обновить, нужны были колоссальные инвестиции, Санзяпов просто не мог столько вложить, ему еще нужно было закупать сырье у поставщиков», — говорит о бизнесе своего тестя муж Светланы Роман Фоменко. На старом оборудовании едва ли можно вводить в производственный процесс новшества, которые могли стать «коммерческой тайной».

Мы обратились к судье А.Г. Мосьпану с просьбой разъяснить, в чем причина объявления заседания закрытым:

​ Александр Григорьевич, скажите, пожалуйста, с чем связан закрытый характер судебного заседания по делу Санзяпова?

​ А по закону!

​ По закону о СМИ пресса может присутствовать на любом заседании, которое не содержит государственную тайну, а наличие коммерческой тайны в деле Санзяпова опровергается тем, что уже несколько лет в прессе обсуждаются подробности сделок «Кубанского сахара», повлекших за собой возбуждение уголовного дела. Так в чем же тогда секрет?

​ Значит, 241 статью посмотрите, зайдите к моим помощникам, там «или иную предусмотренную ФЗ тайну»…

Буква закона

С. 123 Конституции РФ, ст. 9 ГПК РФ, ст. 18 УПК и ст. 9 АПК устанавливают, что заседания во всех судах России открытые. Это означает, что любой человек, в том числе и журналист, может присутствовать на заседании суда. Для этого не требуется получения какого–либо разрешения. Во всяком случае, заседание суда может получить статус закрытого при условии вынесения мотивированного определения суда.

Журналисты ПАСМИ ознакомились с содержанием статьи, о которой упомянул судья:

«1. Разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей.

2. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда:

1) разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

2) рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста шестнадцати лет;

3) рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

4) этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц.

2.1.​ В определении или постановлении суда о проведении закрытого разбирательства должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых суд принял данное решение».

Закон что дышло: куда повернул, туда и вышло

Светлана Фоменко неоднократно заявляла о том, что ее безопасность как представителя «Кубанского сахара» в ходе процесса неоднократно была под угрозой со стороны силовых структур, и, если бы не вмешательство общественности и прессы, то, по словам женщины, «вообще не знаю, что со мной было бы сейчас».

Кроме того, в законе о коммерческой тайне сказано: «Информация, составляющая коммерческую тайну, — сведения любого характера…., которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны». Подробности дела, как писало ПАСМИ, журналистам известно давно, однако, как считает судья,«тут конкретные финансовые операции, связи, которые исследуются следствием межличностные» и «расчеты, которые производились от имени всех сотрудников, <попавших > в подозрение» являются предметом коммерческой тайны.

Журналист ПАСМИ задал несколько вопросов и адвокату Сергею Торбину: «Почему судья отклонил ходатайство адвоката об открытом заседании и «закрыл» процесс, ведь раньше все слушания были открытыми? А все, что могло быть, по мнению Мосьпана, коммерческой тайной, уже давно плавает по волнам информационного пространства?». На что С.А. Торбин с юмором ответил: «Они просто были не готовы опровергнуть доводы защиты». На подготовку доводов и контраргументов, а также на оглашение резолютивной части слушания о жалобе адвоката Торбина по делу Олега Санзяпова прокурор попросил еще один день. Видимо, он действительно плохо подготовился. Правда судья Мосьпан, хоть и пообещал пустить наших коллег для осуществления видеосъемки резолютивной части заседания, слово так и не сдержал. Закрыто, значит, закрыто! А жалобу так и не удовлетворил.

Елена Семиглазова