Слона-то и не заметили

У рыбы, которая гниет с головы, собираются отрезать только хвост. Именно так можно назвать заявление председателя президиума Совета при президенте РФ по противодействию коррупции Сергея Иванова. По его словам, самые опасные коррупционеры в России — это врачи, преподаватели и коммунальщики. Определение бытовой коррупции, как основного препятствия в развитии экономики, может и применимо на региональном уровне, но никак не на федеральном, как того хочет председатель главного антикоррупционного органа страны. Это высказывание заставило редакцию Первого антикоррупционного СМИ проанализировать деятельность и историю Совета. Как выяснилось, за три с половиной года своего существования на его заседаниях были реализованы только три значимых законодательных инициативы, об эффективности которых спорят и по сей день, а все остальные идеи остаются пока лишь на бумаге.

 

«Борьбу с коррупцией следует вести по комплексному плану» — с этой фразы Дмитрия Медведева зародилась идея о том, что в стране должен появиться очередной антикоррупционный орган, но теперь уже при его администрации. Медведева не устраивал даже уже существующий при президенте Совет по борьбе с коррупцией, созданный Владимиром Путиным и проживший с 2003 по 2007 годы. Поменяв в названии «борьбу» на «противодействие» и собрав новый состав Совета, президент поручил ему старые задачи — готовить предложения по борьбе с коррупцией, следить за их реализацией и координировать деятельность органов исполнительной власти в этой сфере.

Итак, весной 2008 года в новый Совет по противодействия коррупции вошли 18 человек, включая председателя Дмитрия Медведева. В президиум совета влились руководители главных федеральных ведомств, в основном силовых, а возглавил его тогдашний руководитель администрации президента Сергей Нарышкин. Одну третью часть совета составляют помощники и близкое окружение президента, а из представителей общественности в дебютном составе был лишь член Общественной палаты Анатолий Кучерена. Уже потом в 2010 году, когда президент поймет, что коллектив нуждается в свежих идеях, в него прибудут еще два общественника и три представителя академического сообщества. Кадровые перестановки происходили и из-за перемен в администрации президента. К примеру, Сергей Собянин ушел из совета в связи с новой должностью в мэрии, Сергей Нарышкин покинул президиум ради председательства Госдумы, а Сергей Иванов пришел на его место в начале этого года. Костяком Совета всегда оставались люди, которым президент мог доверять, которых сам рекомендовал в руководители ведомств и подбирал в помощники. Сейчас таких в составе уже 24.

Ком первый

Первым большим делом Президентского совета было создание законодательных основ антикоррупционной политики государства на ближайшие годы. С этой задачей коллектив справился очень быстро — уже через два месяца после своего создания на стол президенту лег знаменитый «Национальный план противодействия коррупции». План включал в себя четыре раздела: законодательное обеспечение противодействия коррупции, меры по совершенствованию государственного управления, меры по повышению профессиональной подготовки кадров и, наконец, четвертый раздел – это первоочередные меры по реализации настоящего плана. Документ, действительно, обещал грандиозные перемены: поменять принципы служебного поведения чиновников и вообще переломить все коррупционные схемы страны. Только через 1,5 года план показался президенту слишком абстрактным и из него сделали два новых документа.

После принятия ряда поправок в законы Совет перешел к реализации плана. Первая идея антикоррупционного «двигателя страны» была достаточно смелая. Совет предложил принять закон, который заставляет депутатов и чиновников отчитываться о своих доходах не только перед выборами, как было раньше, а ежегодно. Кроме суммы доходов декларировать теперь нужно недвижимость и имущество. Через год совет решил, что подача ежегодных деклараций должна стать обязательной не только для широкого круга госслужащих, но и для их супруг и несовершеннолетних детей. А президент и премьер даже за месяц до выхода соответствующих указов в добровольном порядке подали пример всем своим подчиненным. Но эксперты до сих пор считают, что подготовку этого закона специалисты совета провели недостаточно продуманно, а реального контроля за доходами нет, как и не было. Механизм декларирования, как инструмент выявления признаков незаконного или коррупционного обогащения, мог бы быть более эффективным. Для этого декларации должны проверяться не только на правильность заполнения, полноту и достоверность, а еще на так называемые «индикаторы коррупции», например, существенное превышение стоимости приобретенного имущества над размером официальных доходов.

Кроме того, в законе только частично прописаны механизмы расследования несоответствия написанных цифр и реальных, что не позволило полностью взять контроль над доходами чиновниками. Форма наказания за нарушения закона тоже вызвала негодование юридического сообщества — российским чиновникам грозит только увольнение, в то в время как в мире их коллеги несут уголовное наказание и лишаются имущества.

Перезагрузка

Помимо кадровых вливаний в 2010 году Дмитрий Медведев решил переделать законодательную антикоррупционную базу и высказал инициативу о создании вместо одного Национального плана двух самостоятельных документов: Национальной стратегии противодействия коррупции, определяющей основные направления государственной антикоррупционной политики на среднесрочную перспективу и Национального плана противодействия коррупции, являющегося инструментом претворения в жизнь первого документа на 2010-2011 годы. Главное, о чем просил помнить президент на каждом заседании, что «в проблеме коррупции речь идет даже не только о банальных взятках, независимо от их размера, но, по сути, о тяжелой болезни, которая разъедает нашу экономику и разлагает все общество». Через пару месяцев стратегия и план были готовы, хотя эксперты не нашли существенных различий с первым документом.

За «этику» — моральная ответственность, за крупную взятку — штраф

Презабавнейшим детищем, как успели его назвать эксперты, стал «Типовой кодекс этики и служебного поведения госслужащих РФ». В кодексе, к примеру, написано, что «государственный служащий должен быть образцом профессионализма, безупречной репутации, способствовать формированию в коллективе благоприятного для эффективной работы морально-психологического климата». С тех пор чиновникам запрещен пренебрежительный тон, грубость, заносчивость, некорректность замечаний, предъявление неправомерных, незаслуженных обвинений. Но самое интересное в последнем разделе — «за нарушение положений кодекса государственный служащий несет моральную ответственность». Совсем не удивительно, что за два года существования этого документа чиновники не стали образцами для подражания и даже не отличились уважением к гражданам.

В 2011 году Совет взялся за ужесточение Уголовного законодательства. Правда, под ужесточением понималось предложения по введению в качестве основного вида наказания по ряду статей так называемого кратного штрафа. После принятия закона штрафы, действительно, стали в 10, а то и в 70 раз больше суммы самой взятки, но одна новелла закона до сих пор не позволяет юристам назвать эти поправки ужесточающими. Речь идет о применении штрафов вместо лишения свободы даже при особо тяжких коррупционных делах. Например, даже если преступник признан виновным в получении взятки в особо крупном размере, он может остаться на свободе, заплатив штраф от 80-ти до 100-кратного размера взятки. Мера наказания в виде лишения свободы от 8 до 15 лет со штрафом меньшего размера остается лишь в качестве альтернативной. Иными словами, судам предоставлена гораздо большая свобода при назначении наказания, и как распорядится ею решает только он. Эксперты уверены, что альтернативность наказания ведет к росту коррупции в судебных органах. А «элитным» коррупционерам, естественно, удобнее расплатиться за свое преступление, чем лишиться свободы на десяток лет. Получается, что государство узаконило для взяточников возможность купить себе свободу.

Рокировка. И что дальше?

В начале 2012 года на место Сергея Нарышкина пришел Сергей Иванов. Такая рокировка никого не удивила — способный аппаратчик, близкий и абсолютно лояльный к президенту непубличный чиновник заменил другого способного аппаратчика, близкого и абсолютно лояльного к президенту непубличного чиновника. Но вот от перестановки мест, государство, видимо, не выиграло. В стране, где триллионы разворовываются из бюджета еще на этапе его формирования, а правоохранители не занимаются коррупционными схемами на федеральном уровне, пресекая только бытовое взяточничество, непозволительно говорить, что глобальная проблема коррупции — в карманах врачей или преподавателей. А ведь в «Национальной стратегии противодействия коррупции» и «Национальном плане» президентом заложены все необходимые меры, чтобы снизить уровень коррупции в стране. Но видимо те, кто ответственны за реализацию президентских инициатив, не хотят или не могут увидеть ничего выше бытовой коррупции.

pasmi.ru

Художник: Константин Брансвик