Сергий Рыбко: На месте Патриарха я бы продал Breguet

Русская православная Церковь является частью общества и конечно же выступает против коррупции. Об этом в интервью Первому антикоррупционному заявил известный православный проповедник-неформал Сергий Рыбко.

Он рассказал, что когда к нему в храм пришел пожарный инспектор-взяточник, он отказался дать мзду. Инспектор запретил проводить Пасхальную службу, игумен Сергей (Рыбко) нарушил запрет, и был приговорен судом к штрафу за несанкционированное богослужение.

Корреспондент Первого антикоррупционного побеседовал с миссионером о «священниках на «Мерседесах», которые в пьяном виде давят людей, о торговле в ХХС и коррупции в РПЦ.

Сергей Рыбко: Я родился в семье коммунистов. В 14 лет под влиянием рок-музыки стал задумываться о смысле жизни. Слушал Beatles, Rolling Stones, Doors, Pink Floyd, Nazareth. Они тогда были полузапрещены. Их музыка снесла мои советские убеждения, и я стал анархистом.

Потом я увлекся идеями хиппи. Вот с ними у меня и состоялся первый разговор о Боге. Они знали то, чего не знал я, и это знание их освобождало. Понятия этих ребят делали их независимыми от той системы, в которой все мы жили. Вы молоды и даже представить себе не можете атмосферу давящего совка, Большого Брата, который постоянно наблюдает за тобой. Компания собиралась, и из нас кто-то обязательно был стукачом. Это была объективная реальность. Все эти Болотные площади в совке были попросту невозможны.

Первое антикоррупционное: Вы же до сих пор рокер?

Сергий Рыбко: Я с помощью музыки скорее отдыхаю, нежели что-то ищу. И у меня осталась ненависть к коммунизму как системе. Ленина мне трудно полюбить (смеется). Сталин такой же выродок.

Первое антикоррупционное: А какой лидер нужен России?

Сергей Рыбко: У нас были достойные князья и цари. Александр Невский, Дмитрий Донской. Они канонизированы как святые. Великий Князь Иван Калита с собой возил суму, и везде, где мог, подавал нищим деньги. Из лидеров 20 века я уважаю героев белого движения – Колчак, Деникин. Они пытались спасти отечество, когда оно начало тонуть, раздираемое большевиками.

Я сторонник конституционной монархии. Она наиболее подходит российскому менталитету. Но современное общество к ней не готово. На какое время монархия утрачена, я не знаю.

Первое антикоррупционное: Как вы относитесь к выступлениям на Болотной?

Сергей Рыбко: Я считаю, что все они враги народа. Сейчас весьма опасно раскачивать ту лодочку, в которой мы все сидим. Хотя можно по-разному относиться к путинскому режиму.

Первое антикоррупционное: А вы как к нему относитесь?

Сергей Рыбко: Как к человеку и государственному деятелю я отношусь к Путину с достаточной симпатией. А вот к Медведеву нет уважения, он какой-то чуждый мне человек. В любом случае, какой бы ни был Путин, альтернативы у нас пока нет.

Первое антикоррупционное: Почему РПЦ в глазах общественности теряет свой авторитет?

Сергей Рыбко: Все эти нападки на Церковь вполне естественны. Не нападают на слабых. В 90-е годы Церковь жила на том потенциале, который заработала в 20 веке – потенциале гонимой Церкви. В конце 80-х появилось особенно много публикаций о том, какой была Церковь в 20-м веке – сколько людей пролили свою кровь, сколько сидели в лагерях. И народ стал с уважением к ней относиться. Приоткрылось что-то сакральное. Я помню журналистов, которые ко мне приезжали в начале 90-х. Они хотели не столько статью написать, сколько искренне разобраться. Но в двухтысячные годы от Церкви ждали уже чего-то большего, народ пошел в Церковь массами. Большая проблема в том, что современная РПЦ не умеет общаться с молодежью, с интеллигенцией. С бабушками большой опыт общения, и все.

Первое антикоррупционное: Патриарх Кирилл, как духовное лицо, является для вас примером для подражания?

Сергей Рыбко (задумывается): Мы с ним первый раз встречались в 2006 году, когда он собрал у себя рок-исполнителей. Был Кинчев, Шевчук, группа «Братья Карамазовы» и еще ряд музыкантов. Журналисты были. Всего нас человек 30-50 собралось. Кирилл тогда сказал: «Я вас всех позвал сюда для того, чтобы самому разобраться, что такое рок-музыка» (смеется). Он мне тогда каким-то искренним показался. Я после этих всех табачных скандалов о нем другого мнения был. Мы тогда три часа с музыкантами дискутировали, а он молчал и слушал. Единственное, он сказал: «Я однажды тоже попал на рок-концерт. Случайно. Меня пригласили выступить, а когда я вышел на сцену, понял, что на рок-концерт попал. Вижу, аппаратура какая-то, усилители, а что говорить, не знаю. Но понял, что долго говорить не придется». (смеется)

Первое антикоррупционное СМИ: А как прошла ваша вторая встреча?

Сергий Рыбко: Его тогда уже избрали Патриархом. Мы один раз вместе служили. Он меня тогда узнал, и с большой теплотой ко мне отнесся. Стал спрашивать про строительство Храма, интересовался, нужно ли что-то. Очень обаятельный человек. Больше мы с ним не встречались.

Первое антикоррупционное СМИ: Расскажите об экономике Церкви. Как собираются деньги на строительство храма?

Сергий Рыбко: По идее я должен искать жертвователей, но я этим заниматься не буду. Это не мой способ. Вот этот Храм отреставрирован за счет издательства, которое у нас есть. В Бибирево на 4 000 человек я построил Храм таким же образом. Идет оптовая торговля православными книгами. Здесь есть две стороны. Когда нанимаешь фирму, она накручивает дикие проценты, хотя все это можно построить дешевле. Я строю, начиная с 1994 года, и уже знаю, на чем можно сэкономить. Сейчас бюджет пяти Храмов будет работать на строительство нового Храма.

Первое антикоррупционное: Крупные пожертвования часто бывают?

Сергий Рыбко: Самое большое пожертвование, которое я, будучи настоятелем пяти храмов, получал, было 30 000 долларов. У нас был один прихожанин, небедный человек, сейчас разорился. Он говорил мне: «Я рад, что свои деньги не в Куршевеле проел, а построил 5 Храмов». Он многим семьям помог, и рассказывал, как счастлив от того, что его последние средства ушли именно на благотворительность. Еще у нас есть частное лицо, адвокат, он часто старается делать пожертвования. В основном же 90% дохода — это деятельность издательства. Часто бабушки приходят, протягивают 5 000 рублей, и говорят: « Я копила на похороны, но отдаю эти деньги на Храм, а Господь позаботится, чтобы меня похоронили».

Первое антикоррупционное: Вы бы приняли пожертвование от бандита?

Сергий Рыбко: Нет. Мне один раз из казино жертвовали, я отказался.

Первое антикоррупционное: Что за история с торговлей в ХХС?

Сергий Рыбко: Я вам сейчас расскажу. То, что там происходит, не имеет никакого отношения к Церкви. Есть некий частный фонд–Христа Спасителя, по-моему. Он действует на территории Храма. И никакие корпоративы Церковь не устраивает. Организовывает все вот этот самый фонд. А у Церкви только свечи есть и книжная лавка. Раньше пожертвования на Храм считались престижным делом, император жертвовал, губернатор, купцы. Сейчас же Храм – это приход из нескольких старушек, которые живут на пенсию. Естественно, чтобы восстановить Храм, нужны средства.

Первое антикоррупционное: Вы служите с 94 года, неужели больше никто не приносил крупные пожертвования?

Сергий Рыбко:(задумывается): Знаете, как один раз было? В 95 году нам перечислили около 500 000 рублей. Денег мы не видели, зато в Храм явилась некая бригада. Когда утром я пришел на службу, при входе в Храм стояли человек 20 мужиков, сбивали штукатурку и матерились. И так каждое утро, пока шли работы. В общем, за перечисленные деньги бригада сделала проход и содрала штукатурку. А в конце приходит ко мне бригадир и говорит: «Батюшка, финансирование кончилось. Если хотите, то платите, мы продолжим». Я им сказал, что и без них справлюсь. Работники уехали. Так что государство один раз все-таки выделяло деньги. Кто там и какие откаты кому давал, я не знаю.

Первое антикоррупционное: В последнее время священнослужители были задействованы в ряде скандалов. Алексей Подобедов на спортивном БМВ протаранил две иномарки. Месяцем раньше священник на «Мерседесе» насмерть сбил мальчика. Что вы на этот счет думаете?

Сергий Рыбко: Конечно, я их оправдать не могу. У меня самого машины нет. Но что я могу сказать? Естественно, я это все никак не оправдываю.

Первое антикоррупционное: Откуда у священнослужителей такие дорогие авто?

Сергий Рыбко: Среди моих друзей-священников нет людей с «Мерседесами». В лучшем случае подержанная иномарка, и ту подарил сын какой-нибудь.

Первое антикоррупционное: А кто патриарху Breguet подарил стоимостью 30 тыс. евро?

Сергий Рыбко: Ну есть у Патриарха часы дорогие, которые ему президент подарил. Вот если бы вам президент часы подарил, вы бы приняли?

Первое антикоррупционное: А вы?

Сергий Рыбко: Я бы принял. Я уважаю президента. А потом продал бы сразу. И на Храм все деньги пустил. У меня был один священник в гостях. Он рассказывал: «Мне на панагию пожертвовали 10 000 долларов, и я не знаю, что делать. Ведь если дали на панагию, правильно ли деньги на Храм отдать?» В итоге он пошел, занял панагию у другого владыки на полгода поносить, и сказал спонсору, что это та панагия, которая куплена на его деньги. А деньги на Храм потратил (смеется). Такая коррупция наоборот.

Первое антикоррупционное: все эти истории с часами и квартирами искажают образ РПЦ?

Сергий Рыбко: Я все равно хочу, чтобы вы понимали, что чаще всего священник – это бедный человек. У него средняя зарплата — 15 000 рублей в провинции. А так… в семье не без урода. Вы же знаете, даже один из апостолов оказался Иудой.

Первое антикоррупционное СМИ: Ощущаете сращивание Церкви с государством? Вам не кажется, что у общества есть некий протест против такого тесного сотрудничества?

Сергий Рыбко: Знаете, мы уже наступали на эти грабли. Когда Петр 1 отменил патриархов, подчинил Церковь государству. Это была эпоха застоя. В этом состоянии мы уже были, и оно нам не нужно. Но лично на себе я это не ощущаю.

Накануне выборов Лужкова до нас дошло указание ныне покойного Патриарха: вы, конечно, вправе голосовать, кто за кого хочет, но если прихожане будут спрашивать, то сами понимаете, что старый друг лучше новых двух. Это все, что было рекомендовано. А от Кирилла я таких указаний не слышал.

Первое антикоррупционное СМИ: С коррупцией часто сталкиваетесь?

Сергий Рыбко: Вы поймите, у меня ни кола, ни двора, мне ничего не надо. Единственный раз в строящемся Храме пожарники пытались что-то там с меня срубить. Я принципиально взяток никому не даю, и давать не буду. И им взятку не дал. Так в результате они на Пасху перекрыли нам богослужение. То есть, запретили служить на Пасху. Ну, я, естественно, отслужил, и в результате они подали на меня в суд. Я даже просидел в клетке (смеется).

Пришла судья, говорит: «Батюшка, вы меня простите, мне очень стыдно, я по закону вас должна осудить. Вот можно, я вам самое мягкое наказание дам – штраф в 1000 рублей? Вы не обидитесь?». Я говорю, что нет, конечно (смеется). Получил, в общем, штраф в тысячу рублей за несанкционированное богослужение на Пасху вопреки запретам пожарников. Вот такой вот был случай. Еще архитектор мне рассказывал, как в одной епархии предложили построить несколько Храмов, это было при прежнем начальнике Москвы. Но при этом откат требовался – чуть ли не 90%. Вот он и сказал, что лучше вообще ничего строить не будет, чем на таких условиях.

Коррупция еще может существовать в иконописной мастерской. Это такая вещь в себе. Например, спонсоры могут заказывать иконостас . У нас при Храме есть мастерская, все доходы идут на Храм. А есть частные иконописные мастерские. Это коммерческие предприятия. Если там спонсор находится, он проплачивает иконостас, и часть средств мастерская возвращает ему в виде отката. Такие вещи я слышал. Кстати, в Священном Писание есть пример намерения взятки (смеется).

Первое антикоррупционное: Расскажите.

Сергий Рыбко: В Новом Завете описывается случай, когда прокуратор Феликс «чаял нечто получить» от плененного Апостола Павла. Там так написано: «Притом же надеялся он, что Павел даст ему денег, чтобы отпустил его: посему часто призывал его и беседовал с ним».

Первое антикоррупционное: И как же поступил апостол Павел?

Сергий Рыбко: Он отказался!

Первое антикоррупционное: Хороший пример. Отец Сергий, а какая в среднем зарплата у священника?

Сергий Рыбко: В среднем – 25-30 тысяч рублей.

Первое антикоррупционное: А у вас какая зарплата?

Сергий Рыбко: Я зарплату не получаю, да она мне и не нужна. Я беру 7 000 рублей, и ежемесячно помогаю моей маме. А все, что мне необходимо, мне Храм предоставляет.

Первое антикоррупционное: У монахов есть зарплата?

Сергий Рыбко: У приходских монахов может быть. У белого священника дети и семья. Они должны получать зарплату, детей нужно лечить, учить, иметь дом. А я монах. Я дал обет безбрачия. Хотя мое самое любимое таинство – это венчание. Я люблю, когда молодые радуются.

Первое антикоррупционное: Вы вот в этом служебном помещении при храме живете?

Сергий Рыбко: Да, этажом выше.

Первое антикоррупционное: Вы счастливы?

Сергий Рыбко: Ой, абсолютно. С тех пор, как я стал монахом и пришел в Церковь. Знаете, в христианстве слово «счастье», оно, как бы, не котируется. Есть такое слово «радость». Оно более многогранное. Я «радостен», скажем так. И мне ничего не нужно. Единственное, хочется успеть что-нибудь еще сделать хорошее.

Первое антикоррупционное: У нас есть два вопроса, которые мы задаем нашим собеседникам. Попытайтесь ответить на них, не задумываясь.

Сергий Рыбко: Хорошо.

Первое антикоррупционное: Кто виноват?

Сергий Рыбко: Коммунисты.

Первое антикоррупционное СМИ: Что делать?

Сергий Рыбко: Пытаться понять суть православия: «Возлюби ближнего своего как самого себя». Тогда мы будем непобедимы.

Интервью взяла Екатерина Бичай