Мой ребенок за решеткой!

Первая улыбка, первый зубик, первое слово – каждая мать помнит, как был прекрасен ее мальчик в раннем детстве! Кажется, что это лучшее время: ребенок настолько нуждается в матери, что еще долго после родов продолжает словно оставаться ее частью. Отрываясь от матери и покидая родной дом, взрослый ребенок уносит в сердце ее любовь. Мужчина может потерять в жизни все – семью, работу, статус, имущество, друзей, здоровье– но мать будет рядом в любой ситуации.

В честь праздника 8 Марта редакция ПАСМИ расскажет истории матерей, которые борются за своих сыновей. Они борются с действием и бездействием конкретных людей, борются с системой – они могли бы объявить войну всему миру, ради того чтобы помочь тому, о ком болит сердце, – сыну.

Ирина Туаева и ее сын Борис

Его арестовали по подозрению в совершении преступления, и теперь Борис может на 9 лет попасть в колонию строгого режима. Ирина убеждена: сын не виновен! Однажды Борис помог товарищу, у которого не было местной прописки, и зарегистрировал на свое имя его автомобиль. Через несколько месяцев после этого машина попала в объектив видеокамеры банкомата, в котором преступники пытались обналичить деньги с украденной карты.

Вот что написала в Первое Антикоррупционное СМИ Ирина: «Моего сына Бориса 6 августа 2013 года забрали рано утром из дома оперативники 16 отдела Управления уголовного розыска ГУ МВД России по г.Москве во главе с капитаном полиции В.И. Прядко и привезли в Басманный ОМВД г. Москвы. По дороге они заставляли признаться Бориса в каком-то преступлении, совершённом 9 декабря 2012 года. Перед входом в здание оперативники сфотографировали моего сына на мобильный телефон со словами: «Сейчас мы ему покажем, и он сразу опознает его».

Личный телефон Бориса оперативник В.И. Прядко вырвал из рук моего сына, когда он пытался позвонить родным. И потом телефон как сквозь землю провалился! В итоге организовали опознание, где потерпевший, гражданин США, сходу опознал нападавшего на него поздней зимней ночью грабителя из числа банды в составе 5-6 человек. При том, что зимой, когда иностранец подавал заявление, он не смог назвать ни одной приметы нападавших:  все они были одеты в шапки и куртки. Но тут вдруг опознал моего сына по залысинам!

И таких ляпов в ходе следствия очень много… Следователям и судье во время избрания меры пресечения Борис заявил о том, что оперативник похитил его телефон, а в нем хранилось много информации и фотографий, которые помогли бы доказать алиби Бориса. Он рассказал и том, что его фотографировали перед опознанием, о фальсификации документов и т.д. Судья А.Г. Карпов все эти доводы счёл неважными, поскольку эти преступления и другие нарушения (похищение телефона, предварительное фотографирование и т.д.) нигде не зафиксированы и в суде не рассматривались.

Следствие и суд упорно игнорируют все документы и доводы защиты, свидетельствующие о невиновности. Им же нужно «оприходовать» уже арестованного! Не отпускать же его!».

На свои заявления о назначении прокурорской проверки Ирина получает отписку за отпиской, а содержание некоторых из прокурорских ответов поражает  абсурдностью (копии хранятся в редакции ПАСМИ).

Восьмой месяц сын Ирины находится в СИЗО в ожидании апелляционного суда. Рассмотрение апелляции должно было состояться в феврале, однако Борису до сих пор не предоставили протоколы судебных заседаний и другие документы дела для ознакомления. Дата апелляционного суда до сих пор не известна.

Виктория Авдеева и ее сын Михаил

В июне 2013 года на Михаила напал незнакомец: разбитой бутылкой он поранил молодому человеку руку. Михаил с друзьями продолжил свой маршрут в место, расположенное поблизости торгового павильона, где 16 часов назад был убит гражданин Таджикистана.

Через некоторое время сотрудники ОВД, которые были вызваны по факту этого убийства и прочесывали территорию близ торгового павильона, обратили внимание на Михаила. У молодого человека была перебинтована рука, и виднелись следы крови на одежде. Полицейские предположили, что убийство мог совершить Михаил. Его с друзьями привезли в ОВД и посадили за решетку.

« Для молодых людей 21-23 лет, никогда не имевших дело с полицией, происходящее было настоящим шоком, — рассказывает Виктория. А для полицейских – обычное дежурство, привычная схема: «Возьмешь на себя убийство и подпишешь признательные показания – или навесим еще и 15 краж». Юрист по образованию, Михаил отказался оговаривать себя. Ему связали скотчем руки и ноги, выламывали суставы, наносили удары по телу руками и ногами, надевали полиэтиленовый пакет на голову, пытали электричеством. Мне трудно говорить обо всех зверствах над моим сыном. Один из сотрудников делал видеозапись всего ужаса на свой телефон.  Михаил выдержал пытки и не оговорил себя».

Виктория объяснила, что следователь назначил ряд экспертиз, ни одна из которых не подтвердила причастность Михаила к преступлению. «Оригинал протокола осмотра места происшествия и трупа (2 в одном) был перепечатан с ошибкой в данных о трупных пятнах, таким образом, время наступления смерти следователю удалось подогнать под желаемую версию, — продолжила Виктория.-  На пятый месяц расследования появляются показания трех оперативников, которые производили пытки и которые сообщают о том, что они якобы слышали, что на вопрос, откуда у него на одежде кровь, Михаил сказал, что это он убил мужчину. На месте преступления были обнаружены отпечатки пальцев нескольких людей, но следствие не приняло это во внимание. Против моего сына есть одна  улика: эксперты указали на наличие крови погибшего на всех предметах одежды Михаила, то есть на одежде моего сына — и своя кровь, и кровь убитого. Тогда возникает вопрос, каким образом она могла туда попасть?».

Виктория считает, что следователь А.В.Бондаренко, который ведет дело, прекрасно осознавал, что привлекает к уголовной ответственности невиновного. Кроме того, Виктория решила провести небольшой эксперимент: она явилась на личный прием сначала к надзирающему за расследованием уголовного дела прокурору Д.Д. Минькову, затем к его заместителю А.А. Атаеву. Виктория утверждает, что личная встреча с прокурорами подтвердила: оба не знакомы с материалами дела. Они не могли ответить на простые вопросы, связанные с делом – выходит, утверждали обвинительное  заключение для направления материалов дела в суд, не читая их?! «Я пришла к выводу, что причина проста — лень. Они ничего не делают и ведут себя так, что и не должны ничего делать, мол, в суде разберутся – а их это не касается. Видимо, эту лень породила безнаказанность. По этому вопросу я записалась в приемную Президента».

Елена Чиканова и ее сын Андрей

СПИД стадия 4В (терминальная стадия), гепатит С (активная фаза), туберкулёз лёгких в анамнезе, кандидоз ротоглотки, поражение центральной нервной системы, симптоматическая эпилепсия с частыми припадками (приобрёл в местах лишения свободы), артериальная гипертензия, хроническая очаговая двухсторонняя пневмония, энцефаломиелополирадикулоневропатия с тетрапарезом, недержание, дисциркуляторная энцефалопатия, хроническое психическое расстройство стойкого характера (органическое слабоумие), психозы, нарушение тазовых органов – это не полный список диагнозов тяжелобольного Андрея.

С 2007 года сын Елены не встает, до 2011-го Андрея  перевозили  при помощи коляски, но такая нагрузка стала для него крайне тяжелой, так как после 30-40 минут нахождения в коляске у него открывается кровотечение из геморроидального узла.

Невозможно поверить, такой «букет» заболеваний Андрея не стал причиной условно-досрочного освобождения. Елена безуспешно борется за сына уже несколько лет. Журналисты, правозащитники, общественники, депутаты – кто только ни подключался к этой истории, но ничего не меняется.

«Считаю, что недобросовестная администрация колонии, судья Дурманов Борис Алексеевич, прокурор и члены комиссии вступили в сговор с целью не допустить, чтобы Чиканов живым покинул пределы колонии», —  из обращения А.В.Бабушкина, члена Совета при Президенте России по развитию гражданского общества и правам  человека, члена Общественного Совета при ГУ МВД по г. Москве, председателя Комитета за гражданские права. Обращение было направлено Председателю
Совета при  Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека
М.А.  Федотову

Елена Чиканова решила использовать последнюю возможность: она составила петицию на имя президента. Женщина просит помиловать ее сына. «Диагнозы не могут быть излечены в условиях изоляции, что ставит под серьёзную угрозу здоровье и жизнь, лишает возможности получать соответствующее лечение, фактически обрекая на медленную смерть… Сын не опасен для общества, не представляет никакой угрозы. Сын угасает, его жизнь висит на волоске. Молим о милосердии.  И о простом человеческом понимании и сочувствии. Просим проявить гуманность и сострадание к тяжелобольному и умирающему молодому человеку. Помогите его последние дни быть с родителями, родными и близкими, облегчить его участь!», — пишет Елена в петиции на имя Владимира Путина.

Уважаемые Ирина, Виктория, Елена и все матери, для которых борьба за свободу ребенка стала делом всей жизни! Редакция ПАСМИ поздравляет вас с международным женским днем! Желаем вам, чтобы ваша борьба увенчалась успехом и чтобы вы как можно скорее смогли прижать к сердцу своих сыновей.

Алена Подлесных

Читать также:

«Басманное правосудие»: 9 лет в колонии строго режима